– Как проще было без этой межмировой сети, – словно старик, проворчал я, откидываясь на подушку и глубоко вдыхая почти выветрившийся аромат своей пары. – Я так-то, пока служил на границе, не цветочки собирал, чтобы за меня переживать сейчас. Это потом уже в Академию подался, когда понял, что… кхем, ничему толковому молодняк не учат. К ректору без претензий. Он как мог боролся с коллегией архимагов, устроивших реформу образования.

– И как успехи у твоих боевиков? Оправдали ожидания в реальном бою?

– Не поверишь, но да. Я абсолютно доволен своими ребятами. Хоть от этого меньше драть их на занятиях не стану. Наоборот, зная теперь на что они способны, три шкуры спущу.

– Рассуждаешь прям как отец, – усмехнулся дядя, на что я лишь фыркнул. Я хоть и гордился отцом, не любил, когда нас сравнивали. – Кстати, дежурный лекарь сказал, ты уже сутки как в себя пришёл, а родным не отзвонился. И сам на их звонки не отвечаешь. Я еле убедил твоих сюда не ехать. Труднее всего было договориться с бабой Машей. Знал бы ты, как она рвалась по пушистой заднице тебе надавать! А уж как лютовала, когда узнала, что ты наконец пару встретил и не сказал семье! Даже дед к ней подходить побоялся. Мешок только на всякий случай наготове держал.

– А она-то откуда знает? – ахнул я, понимая, что если баба Маша что-то знает, то и весь клан в курсе.

Демон лишь плечами пожал.

Моя прабабка Мария личность неординарная. На четверть дриада с примесью крови тёмных ведьм, по молодости она любила путешествовать по мирам.

Однажды, заблудившись в лесу близ поселения клана Балаевых, она случайно набрела на домик моего прадеда. У него тогда проблемы с оборотом были, и он жутко этого стеснялся. В клане в него тыкали пальцами, мол сын главы, а обернуться нормально не может. Вот он и ушёл в лес, справил себе что-то типа землянки и лишь изредка родных проведывал, когда запасы кончались.

Бабка, даром что мелкая да хрупкая, увидев оборотня-медведя в два раза выше себя, не испугалась, а отхлестала его по морде и выгнала прочь из избушки. Сама же устроилась, печь растопила, каши наварила, да такой аппетитной, с ягодами, которые тут же и вырастила в каком-то горшке с землёй, что дед слюной захлебнулся.

Сунулся он было в дом, а она на него зыркнула люто и сказала, что покуда человеком не обернётся, за стол с грязными лапами не пустит. Дед промучился всю ночь, ревел под окнами, а она его ведром воды ледяной окатила и дальше спать. Наутро всё-таки смог принять человеческий облик и, как был голый после оборота, явился перед ней. Тут и почувствовал в девушке, что ему макушкой едва до груди доставала, пару свою, чего раньше от злости сделать не мог.

Прабабка рвалась дальше миры смотреть, но прадед не отпускал. Она его травами сонными опоила и была такова. Очнулся дед, а её и след простыл. Разозлился он тогда сильно, столько деревьев переломал, что мужики из клана на шум сбежались. Схватил у кого-то из вещей мешок зачарованный и бросился в погоню. Да так в том мешке и притащил её с родителями знакомиться. Бабка сопротивлялась, но скорее для вида, больше сущность его звериную дразнила.

А четверть века спустя дед Макар (их сын) в том же мешке демоницу принёс. Бабушке Камилле тогда ещё пятьдесят не исполнилось, вот она и не спешила отвечать на чувства пылкого оборотня, который был младше её почти на двадцать лет.

Дед Макар же терпением не отличался, и ждать, пока его пара достигнет совершеннолетия по меркам демонов, тоже не собирался. Весь обряд бабушка Мила так и просидела в мешке. Развязали его, только когда нужно было скрепить брак поцелуем.