Позавчера, на следующее же утро после помолвки, Франц, не говоря никому не слова, сел на пригородный поезд и через двадцать минут оказался в окружном центре – в городе Мизбахе, где располагался военный комиссариат. Явившись к дежурному, Франц предъявил ему свою повестку и был несказанно удивлен, когда тот, порывшись в каких-то списках и позвонив кому-то по телефону, велел Францу пройти в кабинет к комиссару. Военный комиссар принял Франца без ожидания, хотя перед его кабинетом и стояло несколько человек, также желающих попасть внутрь. Но Франц еще больше удивился тому, что произошло дальше.

Военный комиссар полковник Дипольд пригласил штатского юнца присесть и объявил ему о том, что полковнику звонили из Берлина и дали распоряжения относительно Франца Меллендорфа. Ему, Меллендорфу, было предписано проследовать к месту службы в Бордо, в штаб 2-ой танковой дивизии. Для чего ему, Меллендорфу, будут выданы проездные документы для следования по железной дороге по маршруту Мюнхен-Маннгейм-Париж-Бордо, а также суточные и квартирные, поскольку в Париже ему придется провести одну ночь, ожидая пересадки на Бордо. Но самое главное, что беспокоило военного комиссара, было то, что из Берлина поступил приказ о присвоении ему, Меллендорфу, воинского звания СС, а именно, звания «шарфюрер». Поскольку в Берлине вечно все путали, досадовал военный комиссар, – причем Франц был до крайности изумлен тем извинительным тоном, которым целый армейский полковник разговаривал с сопливым вчерашним школьником – у него, военного комиссара, не было права присваивать звания в системе СС, но и приказ он не выполнить тоже не мог, поэтому он подготовил свой собственный приказ, в рамках предоставленных ему полномочий, о присвоении рядовому Меллендорфу воинского звания «фельдфебель», что соответствовало званию «шарфюрер», о котором был приказ из Берлина. Поэтому Францу необходимо будет сейчас, в присутствии военного комиссара, принять воинскую присягу, зачитав вслух текст, который военный комиссар положил перед ним на стол, получить свое новое удостоверение личности, деньги в кассе, проездные документы и обмундирование у интенданта, и завтра быть на вокзале Роттаха, чтобы сесть на поезд до Мюнхена, где начнется его следование в расположение своей части. Франц исполнил все, не задавая вопросов. После событий вчерашнего дня его уже ничего не удивляло – ни то, что таинственный покровитель в Берлине имеет такую власть, что может давать приказы военному комиссару в Мизбахе, ни то, что этот же покровитель присвоил ему, ни секунды не служившему в армии мальчишке, унтер-офицерское звание – волна событий захлестнула Франца и несла за собой в неведомые дали, а он лишь старался удержаться на плаву и не пойти ко дну.

И вот сейчас он стоял на перроне в новенькой форме фельдфебеля, ловя на себе удивленные и уважительные взгляды прочих отъезжающих. В нагрудном кармане кителя лежали его документы, билеты и деньги, а во внутреннем – Меч Ирмина и письмо от дяди к генералу Файелю.

Позади он оставлял всех тех, для кого его отъезд должен оставаться в тайне – группенфюрера Вольфа, который ждет его к себе завтра утром, свою невесту Адель, которая ждет его завтра вечером, маму – милую, родную маму, которой он оставил короткую записку о том, что уезжает на фронт и что постарается написать при первой возможности и сердце которой будет разбито и безутешно все последующие дни и месяцы. Но Франц старался не думать об этом. Он думал только о том, как бы сделать так, чтобы группенфюрер Вольф не обнаружил его местонахождение – хотя, на это надежды было мало, наверняка уже завтра он будет знать, куда и зачем отправился Франц. С другой стороны, если учесть могущество его берлинского покровителя, может быть ему помогут запутать следы? Как всё будет? Франц терялся в догадках.