В приступе галантности по утру, когда Эмма прислала сообщение с пожеланием хорошего дня и извинениями за то, что не ответила ночью, потому что уснула, я вызвал ей такси. Смущенные благодарности в её исполнении были последними сообщениями, которые я получил от неё в шесть утра.

Последние десять часов я только об этом «приключении» и думаю. Обычно моё общение с женщинами слишком эмоциональным трудно назвать. Как только мне начинает казаться, что они заходят в своем влечении слишком далеко, мы перестаем общаться.

С этой молоденькой девочкой так не выходит. От одной мысли, что она по темноте поедет из рабочей квартиры к себе домой, мне отчего-то стало не по себе.

– Да ну брось! – Кирилл от души веселится. – Ты рожу свою видел? Алина, есть зеркальце? – обращается к бывшей супруге, которая только что появилась в столовой.

– Кирилл, отстань от него, – Алина, когда мы с братом цепляемся, всегда принимает мою сторону.

– Да он же на маньяка похож. Я серьезно, Тимур. Ты на маньяка похож, – снова впивается взглядом в моё лицо. – Словно тебе удалось десяток человек завалить, и никто не узнал об этом. Тщеславие, гордыня – это грехи, брат мой.

Настроение настолько хорошее, что я, поднимаясь с дивана, всего лишь несильно хлопаю его по затылку ладонью, чтобы не умничал слишком.

– Не надумывай лишнего. Толковые девушки. Твоим первоклассным специалистам будет чему у них поучиться.

Войдя на кухню, застаю там родителей. Они традиционно готовят в четыре руки. Собирая нас у себя каждую неделю, мама отказывается от нашей помощи – разрешено только помогать на стол накрывать.

Сколько себя помню, совместные ужины хотя бы раз в месяц организовывались. Не регулярно на них я присутствовал только во время учебы в военном училище и несколько лет после, пока был военным. Все остальные причины не являлись существенными. Сам отец, находясь в длительных командировках, прилетал на день, чтобы поужинать с нами. Как после этого можно было нам не явиться?

– Мой дорогой, забирай овощи и пошли ужинать, – мама кивком указывает на блюдо, стоящее перед ней. – Остальное мы с отцом подхватим.

Родители переглядываются, одаривая друг друга улыбками, и на душе светло становится.

Глядя на них, я всегда знал как должно быть в идеале, но воплотить в жизнь так и не смог. Когда-то, возможно, переживал по этому поводу, сейчас мне достаточно того, что с детьми отношения остались сплоченными. Отчасти благодаря именно таким общим вечерам. С сыном у нас проблем не было никогда, а вот с дочкой порой попотеть приходится. Она излишне влиянию матери поддается.

– Бабуль, я мясо не буду. Мне только овощи, – просит Стелла, морща свой носик.

– Снова диета? – поджимая губы, интересуется мама. – Бросала бы ты глупостями заниматься этими. Ты и так хорошенькая у нас.

Предостерегающий взгляд бросаю в сторону дочери. Она большая любительница поспорить. Но сейчас не то место и не то время для выяснения отношений. Стелла в ответ кивает едва заметно, давая понять, что намек понят.

– Ты права. Немного можно сегодня, – задобрив бабушку, Стелла мне подмигивает.

– Умница, – шепчу ей беззвучно.

– А я буду цыплёнка! – Рита подпрыгивает на стуле так активно, что его ножки противно по плитке скребут. – И телятину тоже буду!

Несмотря на неприятные звуки, моя мама в улыбке губы растягивает. Она, как и все бабушки, от счастья сияет, когда внуки кушают хорошо.

– Рит, веди себя нормально. Тебя первой покормят, – Алина касается предплечья дочери, давая понять, что надо успокоиться.

– А я что, плохо себя веду? – Рита резко разворачивается и, прищурившись, смотрит на маму. Сопровождает своё возмущение наклоном головы, из-за чего локоны её в тарелку летят мгновенно.