– Да пошла ты… соплячка!

– А ты… а ты… наглый придурочный сноб! – выпаливаю я.

Его лицо становится пунцовым от злости. Между нами встают Ира с Игорем. Краем глаза замечаю, что Сережа ринулся в сторону Марка. Но Игорь успевает встать между ними и уводит своего друга. Я тяну Сережу к машине, а вслед доносится грохот перевернутых стульев и глухие звуки бьющейся посуды…

Ира подбегает ко мне и начинает извиняться за этого придурка. Успокаиваю, говоря, что ее вины здесь нет. Прошу девушку захватить мои вещи, и мы отъезжаем.

По дороге Сережа не досаждает меня расспросами, за что я ему безмерно благодарна. Из динамиков доносится приятный голос Сати Казановой в дуэте с Батиштой. Песня «Чувство легкости» заканчивается, и я прошу Сережу поставить ее на повтор. До самого дома играет одна и та же композиция.

– Сереж, прости, что сорвала твой выходной, – эмоции улеглись, и сейчас мне стыдно за свое поведение. Я не должна была звонить ему и просить приехать.

– Не знаю, что произошло между тобой и этим парнем, расскажешь сама, если захочешь, но знай, я всегда приду к тебе на помощь, поэтому не извиняйся, ты правильно сделала, что позвонила мне, – убирает прядь волос со лба. Наклоняется и нежно касается моих губ.

– Я провожу тебя до квартиры, – шепчет он.

Киваю в ответ. Возле квартиры я не сдерживаюсь и обнимаю его за талию, шепча «спасибо». Целует в макушку и уезжает на лифте.

Тетя удивлена моим возвращением, но разговоры решает оставить до утра. Ложусь спать и как только закрываю глаза, снова вижу их, Марка и Снежанну. Когда-то я была отдана такой же страсти. Воспоминания лавиной накрывают меня…

1 год и пять месяцев назад

Влас рисует пальцем узоры на моем животе. От его прикосновений я чувствую приятное тепло, разливающееся волнами по всему телу. Он всегда нежен со мной, словно я хрупкое стекло.

– После возвращения из дома ты всегда грустная. Почему? – шепотом спрашивает он, хотя в комнате мы одни. Моя соседка приедет только завтра.

Печально вздыхаю. Не знаю, стоит ли ему рассказывать о своем отце. Семья Власа абсолютно другая. Мы будто из разных миров.

– Маша? – дотрагивается до моей щеки и заставляет посмотреть на него, – расскажи мне, что случилось. Я же вижу, что ты чем-то расстроена.

– Все хорошо. Правда, – заверяю его и улыбаюсь. – Лучше расскажи, чем ты занимался на выходных? – пытаюсь увести разговор от неприятной мне темы.

– Понятно, – ложится на спину.

– Влас? – кладу голову ему на грудь.

– Что? – пытается придать тону голоса безразличие.

– Это семейное, понимаешь? – тяжело вздыхаю.

Проходит время, прежде чем он разворачивается и нависает надо мной.

– Как ты не можешь понять, что я люблю тебя, и все, что происходит с тобой, для меня важно! – возмущенно произносит Влас.

Глаза в глаза. Синхронный стук сердец. Дыхание в унисон. Губы сплетаются в страстном поцелуе.

– Я люблю тебя, Маша, – шепчет в губы, – и видеть, как тебе плохо, мне невыносимо. Хочу быть для тебя всем: семьей, защитником, другом, братом, любовником. Всем, понимаешь? Хочу, чтобы ты доверяла мне, – Влас не на шутку рассердился.

– Влас, – мой голос отдает хрипотцой.

– Знаешь, что я делал все выходные?

Отрицательно качаю головой.

– Рассматривал твои фотографии. Два дня я только и думал о тебе, о нас. Засыпал и просыпался с одной мыслью – о тебе. Тебя нет рядом, и все валится из рук. Я не знаю, что со мной, сам в шоке, но знаю одно – без тебя мне плохо, – протяжно вздыхает.

– Ох… Влас… – глаза щиплет от непрошеных слез.

– Маша, – перебивает меня, – я люблю тебя так, что самому страшно от этих чувств. Теперь я понимаю, что значит «потерял голову», – ухмыляется, – доверься мне, любимая. Прошу, – ласково проводит по моей щеке пальцем, вытирая слезинку.