Никитин хотел бежать из города, но, не имея связей с партизанами, побоялся уходить в никуда. Вернувшись к Обуховым, он рассказал о происходивших в городе событиях и попросил у них помощи. Сын хозяйки, Иван Обухов, обещал связать его с городским подпольным комитетом партии.

Некоторое время спустя, уже в апреле месяце, Обухов устроил ему встречу с неким Мишей (вероятно, речь шла о Михаиле Гебелеве, координировавшем деятельность городских подпольщиков с подпольной организацией в еврейском гетто). Через несколько дней Гебелев познакомил Никитина с членом партийного комитета Алексеем Котиковым. В беседе с ним Никитин просил Котикова об использовании его в подпольной работе. Тот обещал сообщить о его просьбе остальным членам подпольного горкома.

Через несколько дней, опять через Обухова, на связь с ним вышел другой представитель партийного комитета, который назвался Володей (вероятнее всего – Омельянюк). Они встретились в развалинах одного из кварталов Минска. Володя предъявил Николаю Никитину отпечатанное на пишущей машинке постановление, подписанное несколькими членами подпольного комитета (в их числе – и Алексеем Котиковым) о направлении его в леса Узденского района для объединения тамошних партизан (окруженцев или, по выражению Никитина, «примаков») в партизанский отряд36.

***

На первых порах он подчинил себе несколько небольших групп окруженцев, перезимовавших в лесах на стыке Червенского, Минского, Руденского, Пуховичского и Узденского районов. Точных данных об их количестве и величине не имеется, но на собеседовании у Эйдинова капитан Никитин упомянул о четырех таких группах от 6 до 8 человек в каждой37.

Одна из них, несколько человек во главе с сержантом Боликевичем, приписанных ранее к одному из местных колхозов (д. Теляково), с начала весны скрывалась в урочище Долгого Острова38.

Как сообщает на официальном сайте Дзержинского района заместитель председателя районного совета ветеранов Виктор Уранов, Долгий Остров расположен в лесном массиве недалеко от деревни Александрово Добриневского сельсовета Узденского района. До войны этот участок суши примерно 100 на 300 метров скрывался в топи болот, покрытых густым кустарником и ольховыми зарослями. Узкую тропинку к нему знали немногие, редко кто бывал в этих безлюдных местах39.

В Книге памяти Дзержинского района говорится, что здесь же зимовала группа младшего лейтенанта Романова40.

Скрывавшийся на Долгом Острове вместе с Боликевичем Иван Милютин написал после войны воспоминания о событиях тех дней, в которых рассказал о первых контактах их группы с капитаном Никитиным. На Долгий Остров его привел в начале апреля 1942 года подпольщик из деревни Александрово Павел Шибко, снабжавший окруженцев продуктами. В тот раз с Никитиным было всего лишь 5 человек, и он, похоже, не произвел особого впечатления на обитателей острова41. На это указывал и сам Никитин. «Когда я пришел в группу, то сразу сказал, что прислан подпольным комитетом для принятия [под свое начало] и объединения этих групп, представился им. В первое время к нам люди относились недоверчиво, откуда мол, явились какие-то люди. Но потом, когда бригада стала расти, вооружаться и получать пополнение, которое оправдывало себя, доверие полностью было оказано»42, рассказывал он в БШПД. И действительно, уже на следующий день, по утверждению Милютина, к Никитину прибыло 46 человек, все это были военнослужащие, оставшиеся в окружении. После этого отряд практически ежедневно пополнялся за счет окруженцев и гражданского населения окрестных деревень, Минска, Дзержинска и Узды