– Крупной уголовщины не будет, пообещал Валерик. – Но без мелкой не обойдемся. Максимум – административка.

– Ну и прекрасно, – сказал я.

– Мы сделаем ему предложение, от которого он не откажется! – пафосно заявил Валерик.

– Не вздумай лошади голову рубить! – в притворной панике воскликнул я.

– Откуда у этого козла лошадь?.. – хмыкнул Валерик. – Мы его и без лошади к порядку приведем.

Следующие два дня стали для Андрея Ивановича богатыми на события. Так, вечером его подстерегли в подъезде двое хулиганов, которые безнаказанно насовали ему по ребрам и поставили фингал под глазом. На прощание хулиганы велели Андрею Ивановичу подумать над своим поведением и не создавать проблем хорошим людям, в противном случае они могут навещать Андрея Ивановича регулярно, им, хулиганам, это не составит особого труда. Что интересно, на крики Андрея Ивановича о помощи никто из соседей не отреагировал, милицию не вызвал и спасать не кинулся.

Утром, собираясь на работу, Андрей Иванович обнаружил возле своей кофейной «копейки» бутылку с бензином, заткнутую газетой. Рядом с бутылкой лежал полный коробок спичек.

А в разгар рабочего дня в кабинет директора заявилась делегация в количестве семи человек, представляющая боксерский клуб.

– Мы к вам с ходатайством, – объявил наш товарищ Серёга, – не закрывайте видеосалон, дорогой товарищ директор. В этом видеосалоне, товарищ директор, работают хорошие ребята, большие друзья нашего клуба. Большие друзья! А у друзей как заведено? Если им плохо, то и нам плохо! А если нам плохо, Андрей Иванович, то вы сами понимаете…

Парни от восемнадцати до двадцати пяти лет, сопровождающие Серёгу и заполнившие почти все пространство директорского кабинета, еле сдерживали смех.

Андрей Иванович имел бледный вид и соглашался со всем сказанным.

А потом мы выстрелили из главного калибра, так сказать, контрольный в голову. Хотя, скорее всего, хватило бы и уже предпринятых действий, но Андрей Иванович сам виноват – разозлил он нас с Валериком сильно.

Короче говоря, я, улучив подходящую минуту, наябедничал папеньке о том, что клуб любителей кино, в котором я не покладая рук тружусь лектором и зарабатываю деньги, закрывает какой-то бюрократ комсомольского происхождения. Реакция папеньки даже превзошла мои ожидания – он пришел в ярость. И тут же, при мне, позвонил кому-то из своих многочисленных знакомых.

– Чем ему клуб кинолюбителей помешал, совсем ошалели?! – грозно спросил папенька у неизвестного мне собеседника.

Собеседник клятвенно обещал разобраться и восстановить справедливость.

– Все будет в порядке, Алексей, – сказал папенька устало. – Работайте.

На следующий день Андрей Иванович на работу не вышел. И на второй день тоже, и вообще никогда. Новый директор так и не был утвержден в должности, кажется, он ушел работать в местную газету.

Предыдущего директора – мирного алкоголика – вернули обратно, а клуб кинолюбителей продолжил свою работу, о чем нам радостно сообщил Кузьмич. Мы праздновали победу – противник был повержен, смогли не только отбиться, но и успешно атаковать.

В среду вечером я отправился в кафе «Уют», на собрание кооператоров – бывших цеховиков, куда меня пригласил на похоронах Саши Щербатого Евгений Михайлович Лисинский. Пошел я туда больше из любопытства – интересно было посмотреть на мастодонтов отечественного бизнеса в естественных условиях.

Кооперативное кафе «Уют» внешне ничем особенным не отличалось от своих государственных собратьев – было в нем не слишком уютно, особых изысков в интерьере не наблюдалось, царил минимализм. Но официанты улыбались, а скатерти на столах были свежие – уже большой прогресс.