– Пока раны не заживут полностью, я не выпущу тебя, здоровье превыше.

Мне смазали все царапины на лице, сменили повязку, да и ладонь уже не так саднила, но и за ней нужно ухаживать. Глубоко же вонзилось лезвие.

– Мне одной кажется, что только тебя волнует состояние больных? Ушедшая медсестра, что работала раньше – просто мерзейшая женщина, не давала нам лекарств, а добиться от нее лечения казалось невозможным, поэтому кражи тогда были делом обычным.

Сара погладила меня по плечу и нежно улыбнулась, а я продолжила.

– Самое лучшее, что случалось в последнее время, так это наша дружба с Лукасом и твое появление, как ты смогла усмирить этих вояк?

– У бабушки есть некоторые хитрости, которыми можно уговорить любого.

Она подмигивает, и мы обе смеемся. Тем временем, я поднимаюсь с кушетки следуя вслед за врачевательницей в ее комнату, чтобы попить чаю.

– Яла, я все хотела спросить, как же у вас с Лукасом получилось стать такими близкими друзьями?

Спросила медсестра, протягивая мне блюдце с маленькими леденцами. Мои губы снова растягиваются в улыбку, единственное место, где можно побыть самой собой, не скрывая эмоции. Ее забота, абсолютно обезоруживает меня.

– Что ж, это случилось где-то через пол месяца, как моя группа прибыла сюда…

Воспоминания полностью захватываю меня.

. . . . . .

Как ни в чем небывало, елозя по полу делаю вид, что мою его, напевая, какую-то незамысловатую мелодию себе под нос. Моей целью здесь стало избегание проблем любой ценой, я должна продержаться, как можно дольше что бы остаться в живых. Всегда тихо кланяемся, приветствуя солдат, стоим в задних рядах… По классике жанра ко мне с расспросами пристали двое мужчин, лучшее, что я могла сделать, так это не замечать их. Моя непробиваемость привела меня к тому, что я была зажата в тисках рук и не могла закричать, мне закрыли рот и поволокли в темный угол за туалетом.

– Лучше не сопротивляйся, иначе мы сдадим тебя. Это же ты вчера воровала еду с кухни. – тихо, прогоготал один из них, схватив меня за волосы, припечатав к стене.

– Вам не поверят, идиоты. Думаете камеры слежения на каждом миллиметре просто так висят, что ли?! – в моих словах слышится усмешка.

Не верю, что человек способен так опуститься, это не люди, не мужчины, а какие-то звери. Они просто показали свое истинное лицо. Я не знала, как мне выпутаться из всей этой ситуации. Расслабиться и когда их хватка ослабнет убежать или поднять шумиху? Все варианты не подходили.

Один из них стоял в стороне и смотрел, не улыбался, не говорил. Просто наблюдал, видимо это его личное шоу и главная роль отведена ему, а сейчас просто разогрев.

– Я же сказала нет, что вам от меня надо, хотите поиграться, так развлекайтесь друг с другом. – как всегда мой язык мой враг, так что мои слова, только злят первого из них.

Наконец мужчина выходит из тени, что служит стартом к наступлению следующего акта. Я могу смотреть только в его глаза, такие холодные, черные, безразличные, но вот его губы растягиваются в широченной улыбке, как у ребенка, он выглядит таким смущенным, так радостным. Мой ужас был отодвинут на второй план, кулаком моего первого истязателя, врезавшимся в живот. Из меня будто выбели весь воздух.

Так, как мы находимся в слепой зоне, то мне приходится рассчитывать только на себя. Со всей силы вцепляюсь в шею обидчика, до крови, стараюсь ранить сильней. Он шипит от боли и швыряет меня, как мешок с картошкой на пол. Я уползаю, но он все равно нагоняет меня, переворачивая на спину, седлает сверху. Он олицетворяет собой гребанную скалу, которой ни почем удары ногами, руками, он входит во вкус. Избиение началось.