– Успеете, Валерий. Я не сказал основное. Вот заключение, прочтите. На этом шиле была кровь.

– Кого-то она подцепила этим шилом… Это могла быть собака.

– Кровь принадлежит человеку.

Виктор Павлович с Валерием засиделись допоздна. Дом у Постникова был большой, но неуютный, чувствовалось отсутствие женской руки. В такую ночь не хотелось спать, несмотря на то, что день выдался напряжённый.

– Знаешь, Валера, пойдём-ка мы к морю, тут недалеко, можно даже искупаться. Луна полная, светло на берегу.

Действительно, море слышно со двора дома. Оно шептало что-то, убаюкивая, успокаивая.

Наплескавшись вдоволь, мужчины сели на прибрежные валуны.

– Однажды мой сын захотел нарисовать море. Ему тогда было двенадцать лет. Мы с ним пришли сюда, Саня подошёл к воде, погладил набежавшую маленькую волну. Потом что-то сказал морю, наклонился ухом к воде и послушал ответ. Искупался, долго плескался у берега, крикнул что-то пролетающей мимо чайке, помахал рукой кораблю, шедшему невдалеке. А после сел писать море. Красивая картина у него тогда вышла! В кабинете у меня висит, после покажу.

– Море навевает мысли. Мне сейчас в голову одна пришла. Ираида Петровна не случайно там оказалась, за прачечной, или это всё-таки дело случая? Какой мотив был у пары на убийство Бублик Валентины? Утром вы, Валерий, поедете к Ираиде Петровне, в больницу. А я навещу Игната Воропаева.

Воропаев Игнат ушёл из дома в пятнадцать лет, связался с хулиганами, вместе с ними вёл обезбашенный образ жизни. В неполные восемнадцать совершил убийство, пока шло расследование, суд, он вступил в пору совершеннолетия, и на зону попал «взрослым». Там он выучил золотое правило – каждый должен отвечать за свои слова. Если пообещал – в лепёшку расшибись, но сделай. Если оскорбил кто – бей, даже если соперник крепче. Досрочное освобождение не заслужил, потому законные семь лет отсидел от звонка до звонка.

Вышел на свободу полгода назад, вернулся в родной город, знакомые помогли устроиться на работу. Какая-никакая, а работа была, сидел сторожем на автостоянке. Личная жизнь не сложилась вначале. С девушкой, которая писала ему в колонию, развивать отношения не захотел. Так, повстречались недолго, раз в кино сходили, да на дискотеку в клуб, но без желаемого впечатления, не пробежала искра между ними. Игнат испытывал некоторое чувство вины, всё-таки два года переписывались, она ждала. Но, в конце концов, он ничего не обещал. Вовремя понял, что создал идеальный образ, что чувства на расстоянии – это романтика недоступного, что сладок запретный плод. Объяснился с подругой, На том и расстались, хотя, девчушка, ещё та хваткая была, цеплялась некоторое время.

А что Игнат? Он не горевал по этому поводу, девчонок на его век хватит. Из колонии вышел в возрасте двадцати пяти лет, был подкован теоретически по всем пунктам, в том числе и в отношении женского пола.

С Валентиной они познакомились на автобусной остановке. Шёл ливневый дождь, она вышла из автобуса, но идти под таким дождём не захотела, а села на лавочку, открыла книгу и начала читать. Игнат пропустил один свой автобус, подошёл другой, а он всё сидел на другом конце скамейки. Но всё проходит, и дождь тоже закончился. Игнат набрался смелости и подошёл к девушке.

– Привет! Смотри, дождь прошёл, сейчас радуга выглянет. Желание загадала?