Поставив машину на стоянку, Антон Альфредович спустился вниз (кафе находилось в подвальном помещении), заказал цыпленка «гриль», взбитые сливки с черносливом и курагой, кофе с рюмочкой ликера, и, отключив мобильник, продолжал триумфариться. Он полюбил это кафе еще во времена голодного студенчества, когда скудные финансы позволяли зайти сюда только раз (ну, от силы – два) в месяц, и то не каждый. А хотелось всегда и хотелось очень. Кафе тогда только открылось, и, несмотря на дороговизну, бывало постоянно набито битком. Это сейчас оно пустовало, общая нищета сказывалась на всем. К тому же, рядом выросло множество различных забегаловок: и хороших, и плохих, а тогда всего этого в огромном студенческом городе было маловато, и кафе в центре города долгое время было одним из самых модных, посидеть здесь было попросту престижно. И хотя сейчас преуспевающий адвокат бывал уже в более престижных местах, это кафе ему ностальгически нравилось: приятно щекочущее чувство, что он своего добился, здесь возникало практически всегда. И то, что вместо былого шума, теперь здесь тихо и спокойно, ему тоже нравилось.

О работе не думалось, только об успехе и царственном будущем, мысли текли свободно, вальяжно, без изнуряющих эмоций и страстей. На часы Антон Альфредович не смотрел, и сколько прошло времени – не знал. Но логика нарушила идиллию, напомнив, что надо бы на всякий случай объявиться. Знаменитое «работа – не волк, в лес не убежит» – к его работе не относилось никак. Его работа была как раз тем «волком», который убежать может. – «Выясню, что там, и все дела перенесу на завтра», – решил триумфатор.

От кафе до офиса было рукой подать, и будущий хозяин Харькова решил оставить машину возле театра и пройтись пешком. Он не сомневался, что вскоре вернется.

На работе, кроме различной текучки, в общем-то, совершенно не важной, Марина сказала, что звонил клиент.

– Кто именно?

– Какой-то мужчина. Сказал, что вы с ним вчера договорились, но конкретно не обговорили время.

– И что?

– Я сказала, что раз вы меня ни о чем не предупредили, значит, скоро будете. Он в половине десятого звонил, – посмотрела она на часы, которые показывали 13.40.

– Понятно.

– В 10.00 он звонил еще, – продолжала Марина, – а больше нет.

Антон Альфредович не знал, о ком идет речь, но почему-то сразу вспомнил вчерашнего наглеца.

– Он не представился?

– Нет.

И только сейчас всплыла деталь, которую логика должна была высветить еще вчера: номер мобильника. Знали его лишь самые близкие, а значит, «наглец» знаком с кем-то из них. Друзей у преуспевающего адвоката не было давно, только карьера и родственники жены (своих в далеком захолустье он уже родственниками и не считал). Может, зря он с ним вчера так строго? Может, надо было помягче? Кто-то ведь дал ему телефон. Интересно, кто?

«Конечно, надо было мягче, – сползал с вершины «наполеон». – Чем теперь может обернуться его вчерашняя твердость?»

Телефонный звонок прервал рассуждения. Не зная, почему, но Антон Альфредович был уверен, что звонит вчерашний наглец.

– Да я, – ответил на приветствие. Это действительно был тот, о ком он подумал. – Почему я сразу понял, что это он? – Но вопрос завис в воздухе, не разрешившись ответом. А сколько их еще повиснет!

– Мне надо с вами встретиться, – настойчиво произнес клиент сразу после приветствия.

– Может, завтра? – предложил не совсем уверенно преуспевающий адвокат. – Сегодня я очень занят. – До чрезвычайности не хотелось ему ни с кем встречаться, и он попросту тянул лямку.

– Дело серьезное, – прозвучало в трубке. – Лучше, если мы не будем откладывать.