Но вместо этого он хмыкнул и крепче скрестил на груди руки.

– Не делай так больше, – попросила я. Тот вскинул одну бровь, и я пояснила: – Не целуй, если не хочешь этого делать. Из тебя и так выходит хороший фиктивный муж. Этого достаточно.

– Как скажешь, Лирель, – отозвался он, и почему-то эта фраза вместо облегчения снова заставила сердце сжаться.

Хотелось что-то ещё сказать, что-то сделать, чтобы только не было внутри так тошно. Но тут бричка подскочила, потом упала, а затем раздался грохот, и экипаж завалился на бок. Оказавшись выше, я упала прямо на дракона, который поймал меня, обхватив одной рукой, а сам спиной приложился о боковую стену брички. Мы так и замерли в застывшем под углом экипаже.

Лошади ржали, кучер ругался, на чём свет стоит, и пытался их успокоить. Дракон помог мне перекатиться на стенку брички, а сам стал вылезать из неё. Ещё через минуту мы все стояли посреди макового поля и озадаченно смотрели на расколовшееся пополам колесо.

– Не серчайте, дэн Шейнар, – со вздохом проговорил кучер. – Там камень был, а за ним яма. На камне колесо сломалось, потому и бричка в яму завалилась.

– Почему оно вообще сломалось? – спросил Шейн, пытаясь в темноте рассмотреть обломки колеса.

– Да кто ж его знает, это к плотнику надо идти узнавать. А сейчас колесо под замену нужно.

Дракон выпрямился и направил свой взор туда, куда двигалась телега – на большую одиночную гору, название которой мне было неведомо. Нахмурился. Поджал губы.

– Мак в самом цвету, – заметила я тихо, глядя на то, как лошади тянутся к крупным бутонам и принюхиваются. – Нельзя останавливаться здесь, кони могут отравиться цветами.

– К тому же, это сонный мак, – добавил Шейн. – Я чувствую его запах.

– Драконы чувствительны к маковым испарениям? – заволновалась я.

– Не настолько, чтобы быть не в состоянии пересечь поле, но достаточно, чтобы отравиться, заснув на нём. Нам стоит идти дальше.

– Ближайшая деревня за горой, ваэ-дэн, – сказал кучер. – Пешком мы будем добираться туда часа два. И вряд ли там можно будет достать новую бричку.

– А если отправиться туда верхом? – предложила я.

– Кони и так устали за весь день, – покачал головой кучер. – Им тоже нужен отдых.

Всё верно. Если до Мюррена мы добрались часов за восемь и двигались достаточно быстро, то в обратную сторону кони сдали темп, и тащили экипаж всё медленнее с каждый часом.

– Тогда нам нужно уйти с макового поля и подумать о ночёвке. В деревне наверняка найдётся какой-нибудь захудалый постоялый двор, где можно будет остановиться и дать коням набраться сил.

– Вы двое поедете верхом, – сказал, наконец, Шейн. – А я за вами следом.

– Как скажете, ваэ-дэн, – тут же согласился кучер.

– Мы… – я почувствовала, что кровь приливает к щекам, и смущённо опустила взгляд. – Мы могли бы оседлать одного из них вместе. Я не такая тяжёлая, чтобы для сильного коня наш вес был слишком велик…

– Я не сяду верхом не только потому, что беспокоюсь о лошади, – ответил дракон. Он подошёл к бричке и, ухватившись за ось колеса, поднял её над землёй. – Не хочу потом возвращаться сюда за экипажем.

Вытащив бричку из ямы, он оттащил её в сторону и вместе с кучером начал распрягать коней. Те тянулись мордами к маку и время от времени всё-таки откусывали крупные красные головки.

Тьма сгущалась. Оседлав коней, мы с кучером медленно двигались по тропе, которую освещал небольшой магический светлячок. За нами тянул бричку Шейнар. Не выдержав, кучер спустился со своего коня, дал мне в руки вожжи и подхватил бричку спереди. Я тоже чувствовала в себе жгучее желание помочь, но от моей силы толку не было, поэтому пришлось сосредоточиться на том, чтобы кони как можно меньше ели мак.