«Не дай…»

Он снова хлебнул воды.

«Не дай морю…»

У него перед глазами все затянуло черной пеленой.

Десять судий преисподней…

«Что ж, – подумал Сонни Ли, – похоже, сейчас я с ними встречусь».

Они лежали у его ног, человек десять, в холодном бульоне на дне плота, зажатые между водяными горами под ними и проливным дождем сверху. Их руки судорожно цеплялись за веревку, натянутую вдоль борта оранжевого плота.

Сэм Чанг, поневоле ставший капитаном этого утлого суденышка, оглядел своих пассажиров. Два семейства, его собственное и семья У, жались вокруг него на корме. Спереди были доктор Джон Сун и молодая пара, первой выбравшаяся из трюма. Чанг знал их только по именам: Чжао-хуа и его жена Роза.

Перехлестнувшая через плот волна облила с ног до головы и без того промокших насквозь несчастных иммигрантов. Мей-Мей, жена Чанга, стащила с себя свитер и завернула в него крохотную девочку, дочь женщины со шрамами. Со щемящим сердцем Чанг вспомнил, что малышку зовут По-И, что означает «драгоценный ребенок». Всю дорогу иммигранты считали ее своим талисманом, который должен был принести им удачу.

– Поворачивай! – крикнул У. – Поворачивай к берегу!

– Мы должны искать остальных.

– Он в нас стреляет!

Чанг посмотрел на бушующее море, но Призрака нигде не было видно.

– Сейчас повернем. Но сначала надо спасти всех, кого можно. Ищите!

Поднявшись на четвереньки, семнадцатилетний Уильям прищурился, всматриваясь в дождь. Старшая дочь У последовала его примеру.

У что-то крикнул, но он стоял отвернувшись, и Чанг не смог разобрать ни слова.

Обмотав конец вокруг руки, он вжался ногами в деревянные упоры, стараясь сохранить равновесие, и повел плот вокруг «Дракона», держась в двадцати метрах от тонущего судна. Корабль быстро погружался под воду. Время от времени над ним высоко взлетали столбы пены – это воздух вырывался из трюма через трещину в борту или люк. «Дракон» стонал, то громче, то тише, словно умирающее животное.

– Там! – вдруг крикнул Уильям. – Кажется, я кого-то увидел!

– Нет, – остановил его У Цидзен. – Нам нужно поворачивать к берегу. Чего ты ждешь?

Уильям показывал на волны:

– Да, отец, там кто-то есть!

Чанг с трудом различил метрах в десяти темное пятно, рядом с которым было другое, белое и маленькое. Возможно, голова и рука.

– Бросьте их, – не унимался У. – Призрак нас заметит! Он нас убьет!

Не обращая на него внимание, Чанг подвел плот к пятнам, действительно оказавшимися человеком. Бледный и задыхающийся, он неистово барахтался с застывшим на лице выражением бесконечного ужаса. Чанг вспомнил, что его зовут Сонни Ли. В то время как большинство иммигрантов коротали время в пути в беседах или читая друг другу книги, несколько человек, отправившихся без семьи, держались замкнуто. Ли относился к их числу. В этом человеке было что-то зловещее. Почти всю дорогу он сидел в углу в полном одиночестве, изредка бросая угрюмые взгляды на резвящихся рядом детей, и время от времени выбирался украдкой на палубу, что было строжайше запрещено Призраком. В те же редкие моменты, когда Ли начинал говорить, он задавал слишком много вопросов о том, где собираются обосноваться в Нью-Йорке иммигранты и чем они предполагают зарабатывать на жизнь, но люди умные предпочитали не распространяться на эти темы.

И все же Ли был человеческим существом, попавшим в беду, и Чанг не мог не попытаться его спасти.

Тонущего проглотила волна.

– Брось его! – недовольно прошептал У. – Ему уже не помочь.

С передней части плота донесся голос Розы, молодой женщины:

– Пожалуйста, плывите к берегу!

Чанг направил плот на надвигающуюся волну, чтобы их не перевернуло. Когда волна прошла, Чанг увидел метрах в пятидесяти поднимающееся и опускающееся оранжевое пятно. Это был плот Призрака. «Змеиная голова» направлялся к ним. Между двумя плотами вздыбилась высокая волна, и на мгновение преследователь и его жертвы потеряли друг друга из виду.