Я сказал, что передо мной тоже стоит непростой выбор, а не арестовали потому, что в непонятной пока для меня игре я изображаю какую-то фигуру. И кто на меня поставил – неясно. И что больше ничего ему сообщить не могу.

Костя понимающе кивнул:

– Я чувствовал, что на меня выйдут. Даже подстраховался, предупредил Нину, думал, начнут расспрашивать ее о тебе, чтоб не говорила, с кем ты знаком. Да они, видишь, и сами раскопали. Скоты! Так обращаться с офицером, – Костя скрипнул зубами.

И молчал до самого дома.

Я отдал ему сумку Нины, зная, что после этого уже никогда не смогу сделать первый шаг к примирению. Когда ее вещи были у меня, мы находились в состоянии поссорившихся – с кем не бывает. Но теперь она ушла навсегда.

Мы странно встретились и странно разошлись.

После того, как Нина пересела от меня на именинах Костиной жены (останься она, я не познакомился бы с Ольгой), мы встретились ровно через два года и снова на именинах Костиной супруги. Ольга по какой-то причине не пришла – появись она, и наши пути с Ниной, может, никогда бы не пересеклись.

Нину старанием Кости и его жены опять посадили со мной, мне ничего не оставалось, как положить ей руку на колено и слегка пожать. Нежное создание не онемело, не одеревенело, а посмотрело на меня долгим изучающим и в то же время снисходительным взглядом, словно говорило: «Ну что с тобой поделаешь, нравится тебе трогать мое колено, трогай». Потом на лице Нины появилась легкая улыбка, и она прошептала:

– Вы не изменились.

Не знаю, что она имела в виду, мою физиономию или привычки. Я легонько провел ладонью по ее ноге, от колена вверх, и убрал руку:

– О вас этого не скажешь. Я говорю не о внешнем виде, вы по-прежнему прекрасны.

– Спасибо! Папа сказал, вы отличный журналист и у вас большое будущее.

Вот так с первых минут к нам, пусть и заочно, присоединился ее отец и был с нами до самого разрыва отношений.

Костя подмигивал мне весь вечер, он и его супруга не одобряли мою связь с Ольгой, считая, что мне пора остепениться, жениться и лучшей парой для меня, конечно, же является Нина. Разговоры эти велись уже два года, но так как я о женитьбе не думал (единственный раз я задумался об этом, встретив Ольгу), о чем и заявлял, Нину от меня держали подальше. Она была дальней родней Костиной супруги, и та пеклась о ее девственности, что было излишне. Нина серьезно подходила к жизни, к тому же и шагу не делала без папиного благословения.

Подталкиваемый Костей, я пошел провожать Нину. И предложил зайти ко мне, выпить кофе и поболтать. Мама уже уехала к сестре, и я жил один.

– Но я вас почти не знаю, – Нина с удивлением посмотрела на меня – как я, мол, не понимаю таких простых правил приличия, нельзя девушке в первый же вечер идти на дом к мужчине. Вот что я прочитал в ее взгляде.

– Мы знакомы уже два года, достаточный срок, чтоб отбросить все формальности, этикеты, – сделал я попытку переубедить ее. Но безрезультатно. В тот вечер мы даже не поцеловались, Нина держалась так, словно делала одолжение, позволив проводить себя. И возле ее подъезда я тотчас откланялся, не пытаясь даже договориться о новой встрече…

Каково же было мое удивление, когда дня через два, в субботу утром, Нина позвонила и попеняла, что я совсем забыл ее, а ведь мы два года как знакомы.

Потом у нее войдет в привычку мои же слова оборачивать против меня.

Я предложил сходить на пляж, пока август балует жаркой солнечной погодой – пройдут даже небольшие дожди и о купании можно будет забыть до следующего лета.

Нина согласилась.

У нее оказалась изумительная фигурка, взгляды мужчин, стоило ей сбросить платьице, как по команде обернулись к ней. Если у Ольги фигура молодой женщины с ярко выраженными женскими прелестями, при одном взгляде на которую хочется немедленно лечь с ней в постель, то Нина напоминала подростка, стройную девочку, но желание ее иметь вызывала не меньше, чем Ольга, в Нине была какая-то незащищенность, что так импонирует мужчинам. Я не имею в виду мужчин маленького роста – им подавай что-то солидное, неподъемное. Но я отвлекся. Хрупкость Нины, ее тонкие черты лица (Вертинская в «Алых парусах») покорили меня. Мы стали встречаться, Нина училась на третьем курсе отделения журналистики, и тема для разговоров нашлась сразу, в них участвовал и ее папа – заочно, он говорил ее устами. Несколько раз я приглашал ее к себе, но ответ был один – мы еще недостаточно знаем друг друга. Но я и сам не торопил события, не пытался всякими уловками завлечь ее в постель, мне приятно было гулять с ней по городу, ходить в кино, слышать ее голос, звонкий смех. Честно говоря, мне в жизни как раз этого и не хватало, как-то получалось, что обычно, познакомившись с женщиной, я на другой день или в тот же вечер оказывался в ее постели. В наше стремительное время, когда каждый пытается побыстрей урвать у жизни кусочек счастья или его подобие, когда все: встреча, соитие, свадьба, развод – делается на бегу, такие отношения, что сложились у нас с Ниной, были для меня отдушиной в этом сумасшедшем мире.