С этими словами он поставил чашку на стол и извлек из стопки свитков депешу епископа. Сургучная печать, как страж секретов, трещала под его старыми, но крепкими пальцами, когда он вскрыл её. Раскрыв пергамент, архиепископ взял томик молитв святого Веркания для расшифровки текстов посланий. После некоторых усилий, потраченных на толкование и запись, он прочел следующее:

«Ваше Высокопреосвященство!

Брат мой во свете!

Покорно спешу сообщить, что в светлом городе Кан, случилось непредвиденное обстоятельство, требующего Вашего внимания.

В ночь высоких лун мая дня 10, сего светлого года, в город пробрался слуга тьмы и пренебрегая всеми условностями своего гнусного положения, вел непотребную волшбу на улицах светлого Кана. Переполошив всех соглядатаев Вашего покорного слуги и архимагов Ордена Мирра, сей приспешник тьмы избежав погони, скрылся из города в неизвестном направлении.

Все попытки определить характер и объект магического воздействия, потерпели неудачу. Единственное, что архимаги обнаружили – это нечеткий след смертного заклятия, который терялся у площади Торгашей в нижней части Кана. Свидетелей появления и исчезновения приспешника, к глубокому моему огорчению, не обнаружили. Ясно, что у этого слуги тьмы в светлом городе есть квингералии, о которых мы до времени не ведали. Выявить их среди горожан не удалось, хотя и были предприняты все меры (условные и не условные) к экспликации последних. Некоторые из подозреваемых предпочли уйти во тьму, не сказав и слова истины.

К прискорбию, хочу сообщить, что следствием проявления тьмы стала разупокоенность кладбищ в окрестностях Кана, коих по подсчетам архимагов Ордена, стало быть, шесть. Архимаги академии волшебства и светлые слуги Ордена Вера плечом к плечу пытаются извести всю эту нечисть, к несчастью, пока безуспешно. Слава свету, что нежить не может пока пересечь место упокоения.

Повергая эти соображения на благоусмотрение Вашего Высокопреосвященства, почтительно испрашиваю Вашего указания относительно дальнейшего участия в данном вопросе.

С почтением моим остаюсь ваш недостойный и многогрешный, брат Ракка Ульм, епископ Кана.

Май дня 11 года 3549 о сотворении мира сего.»

Несколько раз прочитав депешу, архиепископ откинулся в кресле, закрыл глаза и начал обдумывать содержимое. Спустя некоторое время он взял чашку и сделал глоток крепкого напитка, зажмурившись от удовольствия. Его взгляд упал на лежащий перед ним фолиант и стопку исписанного пометками пергамента. Внезапно, выпрямившись, архиепископ стал листать пожелтевшие страницы своих записей, пока не наткнулся на выделенное им пророчество.

«В год Полнолетия Ночи, он вспомнит дорогу тени и мрак приведет его в место отступников веры».

Пробежав глазами пророчество еще раз, архиепископ поставил чашку с остатками тана, взял перо, окунул его в чернила и записал: «Год Полнолетия Ночи. Он обрел дорогу тени в место отступников веры».

– Ну что ж, игра началась, – улыбнувшись тени, произнес архиепископ Огариса.

***

– Какой прохвост. Ну какой же прохвост этот гнусный гном, – повторяло невысокого роста сгорбившееся существо возле каменного стола кухни.

– Чтоб тебя свет забрал и не выпускал до конца твоей бестолковой жизни, – бубнило существо перебирая когтистыми пальцами железные скобы для развешивания кухонной утвари.

– Просил же этого недомерка: «Сделай двухфутовые скобы», – а он что сделал? – продолжало бормотать существо.

Существо продолжало ещё что-то долдонить, раскладывая новехонькие скобы на столе, когда в углу кухни появилась тень. За окном утро уже раскрашивалось оранжевым светом солнца и тени ночи исчезали в сиянии наступающего дня.