– И, какие мы сейчас?

– И, почему же мы сегодня такие, не как они тогда?

Но немного поразмыслив, видя, что уж не так и всё это не возможно, вот и эти почти 72 часа из них 10,5 часов в самолетах ЯК-40 и в Боинг-767-300 и, приземление в Москве еще 9 часов и 24 минуты и он у родного сына здесь в Липецке, где может спокойно открыть свой без особых наворотов рабочий ноутбук и, когда дети на работе спокойно думать, спокойно размышлять и, как тот здешний Ачайваямский бисер навязывать на сюжетную нить их незамысловатую размеренную жизнь и жизнь свою, как и те блестящие разноцветные бисеринки, которые супруга уложила в знаменитую икону Казанской Божией Матери, которая, как любая мать теперь под «крыльями» своими охраняет твоих детей, да и уже двоих внуков…

Труднее ведь подобрать тот слог не для нынешнего его времени 2005 года или этого 2012 года, а для того далекого 1735—1743 годов, когда и сам слог, и когда сама манера говора людей была другой, да и их восприятие ими самого этого, вернее их Времени, тех слов и самого здешнего, нет того их Пространства ими было понятно отличным и иным. Он ощутил, что именно этот наш сложный семантический и понятийный аппарат для писателя является тем не вероятно сложным, тем самым противоречивым и наиболее трудным материалом в его многотрудном труде, и иногда таким же не преодолимым препятствием, как здешние сопки и высоченные вулканы, которое и не позволяют ему выразить словами всё то, о чем человек думает или почему он еще так страдает или, так или иначе, поступает хоть тогда в далеком 1735 году, хоть сегодня в 2005 году. Это понятно ясно понимают и сами филологи, и еще, наверное, наши мудрые политики, особенно, вышколенные в мидовской академии осторожные дипломаты, которые зачастую, месяцами, и даже годами согласовывают тексты многочисленных международных договоров и соглашений, именно притирая этот наш разноликий понятийный аппарата этих важных юридических документов углубляясь в каждое значимое слово и его перевод и его понятийное толкование. И не, потому что американцы на другом континенте, или из другого теста они все слеплены, а потому, что цели, что сами желания у всех у нас разные. Даже на уровне одной семьи, не говоря уж о разных государствах. Так как он теперь осознавал, он понимал, что даже простое но ёмкое русское слово Мир, в себя включает и понятие окружающий Мир человека или может быть весь видимый и невидимые еще сегодня необъятный наш Космос, и писанное слово мир означает то состояние стран без войны, которая ох, как тогда в 1939—1945 и опосля, и когда родился старший брат Борис в ноябре 1939 и средний его брат Иван в мае огненного 1941, когда и свидетельства о рождении до 16 лет он не имел и понятно не был учтен никакой довоенной или послевоенной всё знающей о наших потерях в ту мировую войну статистикой. И ведь миром может быть сама дружба двух людей, а также миром может быть общность всех людей Земли. Так как слово Мир это касается всех и вся, так как это касается и отражается на его детях и внуках, отражается на его среднем брате Иване, к которому он теперь и приехать свободно не может из-за границ и всяческих препон бюрократических…