Значит, что ему нужно?

Контроль.

Я сразу принимаю решение. Улыбка – лёгкая, почти незаметная. Движения – плавные, подчёркнуто медленные. Я не показываю страха, не заискиваю, но и не бросаю вызов. Я буду послушной. Буду той, кто подчиняется, но делает это так, словно сама этого хочет. Я делаю шаг ближе, ловлю его взгляд и наклоняю голову, позволяя волосам мягко скользнуть по плечу. Вижу, как его глаза застывают на мне. Хорошо. Он смотрит.

– Раздевайся, – его голос сух, лишён эмоций.

Я слегка наклоняю голову, позволяя прядям волос мягко упасть на плечи. Двигаюсь медленно, не спеша. Такие мужчины любят смотреть. Я расстёгиваю молнию, позволяя платью скользить по коже, и через секунду остаюсь в одном кружевном белье.

Дамьен молчит. Просто наблюдает.

Я подхожу ближе, опускаясь на его колени. Смотрю ему в глаза, изучаю выражение лица, пытаюсь прочитать его. Холодный, сдержанный, контролирующий каждую эмоцию. Таких, как он, соблазнить сложнее, но можно. Главное – правильно выбрать роль.

Я решаю быть покорной.

– Что дальше прикажешь мне сделать? – мой голос мягкий, чуть приглушённый.

Дамьен медленно отпивает виски, затем отставляет бокал. Он не прикасается ко мне, просто смотрит. Ему нравится контроль. Хорошо. Это делает его предсказуемым.

– Сними мой галстук.

Я послушно тянусь к его шее, развязываю узел, кончиками пальцев касаясь прохладной ткани. Движения плавные, чувственные. Он не двигается, но я чувствую его внимание.

– Завяжи себе глаза.

Я едва заметно улыбаюсь, но подчиняюсь. Перебрасываю ткань через глаза, завязываю узел.

И в следующую секунду он резко хватает меня за руки. Я дёргаюсь, но его хватка сильна.

– Что…

Я слышу, как дверь открывается, и в комнату заходят ещё люди, скорее всего те мужчины, который стояли у номера. Я слышу шаги, приглушённые ковром, чувствую движение вокруг.

– Что за херня?! – я дёргаюсь, но пальцы, сжимающие мои запястья, словно стальные тиски – не сдвинуть ни на миллиметр.

Я чувствую, как на них затягивают что-то жёсткое – ремень или пластиковые стяжки. Ощущаю, как кожа натягивается до боли. Я дёргаюсь снова, но движение отзывается острой вспышкой в связках. Воздуха не хватает. Грудь резко вздымается, но дыхание рваное, прерывистое.

– Отпустите меня! – мой голос срывается на крик, но его не прерывают, не затыкают рот, потому что все в этой комнате знают, что никто сюда не придёт. Никто мне не поможет.

Один из мужчин легко, без усилий перекидывает меня через плечо. Я бьюсь ногами, пытаюсь вырваться, но всё бесполезно.

– Пустите меня!

Я дёргаюсь, извиваюсь. Ничего не вижу, но уверена, что Дамьен идёт рядом. Молча. Без суеты, без эмоций. Он даже не касается меня, но я знаю – всё происходит так, как он задумал.

Дамьен

Её привозят в мой дом. Место, которое сложно назвать уютным. Здесь нет лишних вещей. Только функциональность, строгость, порядок. Холодный, выверенный до деталей. Как и я сам.

Шаги звучат глухо, когда мы входим внутрь. Это не место для расслабления, а территория, где всё подчиняется мне. Кейн толкает её в кресло, и она сразу начинает кричать, требуя объяснений. Но мне это нравится. Я остаюсь в стороне, наблюдая, как она пытается понять, что мне от неё нужно, как её страх растёт с каждым моментом. Подхожу к ней, медленно, спокойно. Развязываю галстук с глаз, и она мгновенно начинает оглядываться по сторонам. Я вижу, как её взгляд пытается найти выход. А в её глазах – страх. Я улыбаюсь в ответ, подождав немного, чтобы насладиться моментом.

– Даже не надейся, что сможешь сбежать, – говорю я, наливая два бокала виски.

Она не отвечает, но её дыхание сбивается, когда её глаза судорожно пробегаются по комнате, выискивая хоть какую-то лазейку. Губы сжаты в тонкую линию, пальцы невольно сжимаются в кулаки. Она осознаёт, что выхода нет. Я протягиваю один из бокалов в её сторону, но потом усмехаюсь.