Ситуация окончательно превратилась в осязаемую, когда в конце марта указом президента рабочая неделя была объявлена выходной, а гражданам рекомендовалось оставаться дома. Выбираться на улицу разрешалось строго в исключительных случаях, коими являлись, например, покупка продуктов либо лекарств. В тот период продолжили осуществлять деятельность лишь службы первой необходимости наравне с крупными фабриками, в то время как торговые центры и сфера развлечений в целом заперли избушку на клюшку.

Народ не на шутку перепугался и на всякий случай смел с прилавков запасы круп, кожных антисептиков и медицинских масок, которые было предписано надевать, покидая квартиру. Так, некогда наводненные людьми заснеженные улицы «переобулись» в своеобразную зону отчуждения, не лишенную, впрочем, редких стремившихся по своим делам. Наблюдать на лицах людей маски тогда еще было непривычно, но в скором времени этот скрывающий половину лица наряд станет неотъемлемой частью гардероба каждого. Тем более что в конце недели волевым росчерком пера президент продлил оплачиваемые «каникулы» аж до конца апреля. Но в наших с Сашей сердцах это вызвало противоречивые чувства, ведь на исходе месяца мы планировали сыграть свадьбу.

Да, информация на сайте Дворца бракосочетания увлекала не меньше, нежели сводки с «коронавирусного фронта», но поводов для оптимизма она, к сожалению, не давала.

Смирившись, что мероприятия по случаю торжества придется отменить, мы надеялись порадовать гостей хотя бы церемонией в стенах ЗАГС. Все-таки ехать им предстояло издалека, да и поездка была запланирована загодя… Однако сперва «отвалилась» торжественная часть церемонии, а затем и количество возможных приглашенных свелось к нулю. Так что расписались мы, прямо скажу, без помпы. А всю программу свадьбы договорились отложить ровно на год.

В пандемию телевидение решило, что в мире остался лишь один повод для освещения. Днями напролет народ с головой погружался в калейдоскопы смертей, людских страданий и бесконечных рекомендаций – одно абсурднее другого. В больницах не хватало коек, в коридорах поликлиник смешивались потоки больных и здоровых, бригад выездных врачей не хватало. Все без конца измеряли температуру тела и степень насыщения кислородомкрови мало кому знакомыми до того приборами: пирометром и пульсоксиметром. И каждый, прислушиваясь к себе, неизменно обнаруживал букеты подходивших под описание симптомов.

Но несмотря на всю спорность масок как защитного средства, за отказ от их ношения была введена система штрафов. Взвинченные шокирующими новостями люди нередко предъявляли масочным «диссидентам» претензии, что оборачивались потасовкой, а иногда и причинением смерти по неосторожности.

Статистика по Санкт-Петербургу говорила о двух-трех сотнях новых заболевших в день. Крупные компании несли убытки. Представители малого бизнеса, вынужденные оплачивать месячный простой сотрудникам, уходили с рынка один за другим. И только производители товаров, признанных жизненно необходимыми в неравной борьбе с вирусом (вроде уже упомянутых масок, антисептиков, а также соответствующего сегмента фармакологии), гребли лопатами деньги из карманов испуганных жителей. В ход шли даже всякие шарлатанские разработки вроде обеззараживающих ламп, сбываемых за бешеный прайс.

СМИ, как флюгер, лоббировало нужную повестку, однако иногда источники противоречили друг другу, не поспевая интегрировать новые вводные. И пока народ, захлебываясь информацией, учился распознавать симптомы ковида, отгонять его резко подорожавшим имбирем или же заранее облегчать течение неизбежной болезни, масс-медиа уже сообщало о появлении нового штамма вируса, устойчивому к заготовленному ранее «оружию». Освещение хода пандемии напоминало фильм-катастрофу, но, кажется, актеры слегка переигрывали.