Мы шли по улице Гайдара, а потом свернули во двор. Поговаривают, Бабан неплохо боксирует, так что паломничество народ устраивал не слишком резво. Но туда ли вообще шли отважные? Скудная информация на форумах могла оказаться давно устаревшей или же вообще не соответствовать истине. Впрочем, как быть в чем-то уверенным, когда вокруг персоны так много вопросов и так мало ответов? В сухом остатке лишь легенды и слухи, ими и остается руководствоваться.

Дом оказался в пять этажей «ростом», а искомая подъездная дверь – выкрашенной в зеленый. Я попытался вычислить окна рэпера, но, как выяснилось много позже, расчет вышел неверным, ведь хитрые лестничные клетки на первом этаже имели неполный комплект квартир. О промашке узналось бы на месте, задумай мы какие-нибудь странные перфомансы вроде фотосессии у дверей жилища или опроса соседей. Но ни их, ни домофонного пранка с томным дыханием в микрофон в планах не числилось. С другой стороны, и в «правильных» окнах (судя по сделанным фотографиям) было не за что зацепиться глазу. Может, уже чего и поменялось у человека в жизни?

Двор, где мы находились, затесался между линиями малоэтажной застройки. А посреди его запущенного газона обнаружилась весьма скупая детская площадка с плавно курсировавшими по ней бабульками.

Напитавшись атмосферой вдоволь, мы с Сашей решили поглазеть на здание с другой стороны, где без намека на тротуар разросся парк – темный и кустистый. Окна квартир выходили прямо на палисадник, и с учетом того, что кроны деревьев были густыми, света в них практически не попадало. Зато лежбище кошек и пивные бутылки шли, что называется, в комплекте.

На том экскурсию по колыбели кенигсбергского хип-хопа мы решили завершить. На очереди значился Ботанический сад имени Иммануила Канта, находившийся под крылом БФУ (Балтийского федерального университета).

Район явно не хватал звезд с неба, но мы его разглядывали с пристрастием: жилые массивы, мост, а также находившиеся ниже его гаражи и полотно путей – силясь как можно скорее составить общее понимание о быте калининградцев. Надо сказать, ничего впечатляющего, а уж тем более европейского, обнаружить не удавалось. Присутствовали некоторые странности в архитектуре, но не более того. Легко можно было представить себя в спальном районе Архангельска летом, в один из немногочисленных теплых деньков. Но ожидался-то, как ни крути, Калининград, пусть мы и пребывали в стороне от центра.

Ботанический сад был основан в 1904 году как Кенигсбергское городское садоводство. Правда, Вторую мировую войну в нем сумели пережить лишь деревья и кустарники, тогда как оранжереи, парники и цветы канули в Лету. К моменту нашего визита сад, разумеется, уже был реабилитирован, тем не менее нам он представился в достаточно сдержанном свете: простоватая желтая вывеска, блеклая ксерокопия вместо входных билетов и минимум посетителей. Кассир – молодая девушка, вполне возможно, студентка БФУ – до того, как обратить внимание на нас, была крайне увлечена каким-то своим делом. Сложилось впечатление, что приступать к прямым обязанностям ей приходилось нечасто.

Нас с Сашей сложно назвать ботаниками, и потому оценить по достоинству очередную разновидность сосны или тополя из представленных в экспозиции шансов не было. Мы использовали место исключительно как зону для неспешной прогулки, ведь ботанический сад подходил для этой задачи как нельзя лучше. Да и голова после перелета, откровенно говоря, была ватной.

На территории сада имелись: пруд, покрытый тиной; болотце; качели на разный вкус; братская могила (тогда мы еще не знали, что они в Калининграде повсеместно); памятный знак в виде камня с гравировкой в честь основателя и первого директора садоводства профессора Пауля Кебера, что сохранился со времен основания; а также арочный каркас, поросший виноградником. На одном из концов этого «виноградного» прохода висела кипа разноцветных ленточек: желтых, зеленых, красных и голубых. Полагаю, место пользовалось спросом на свадебных фотосессиях.