– Тебя проводят, Энрике, – не стал расшаркиваться перед ним Веккьони. – Шлюпку с берега не видно. Отцу синьорины Дюзза доложат, что его дочь бежала с возлюбленным на пиратской шхуне.

– Хорошо. Покончим с фарсом побыстрее, – взял испанец за руку Коломбину и повел ее к трапу.

Девушка не выглядела напуганной. Она с любопытством осмотрела сначала самого Викензо, а затем и добротный корабль. В незабудковых глазах прыгают чертики. Ясно, наслушалась романтических россказней о славных пиратах.

– Баттиста, поднимай якорь, – велел он боцману, поднявшись вслед за парой.

Энрике боязливо озирался по сторонам, а Коломбина задрала голову и, придерживая шляпку, украшенную пестрыми лентами, восторженно следила за тем, как надуваются паруса.

– Спасибо тебе за помощь, – неуклюже поцеловал ее испанец в щеку. – Мне пора.

– Пока, Энрике, – беспечно бросила она. – Может, еще свидимся.

– Да, может, – поспешил ретироваться жених Делфины.

Корабль приходил в движение, все были заняты своим делом, но Викензо знал, стоит им выйти в открытое море и взять нужный курс, команда в полном составе побежит знакомиться с девчонкой. Надо предупредить Маттео насчет бочки.

Савонарола обнаружился на капитанском мостике.

– И куда это ты смотришь? – отнял Викензо у него подзорную трубу. Так и есть, пялился на Коломбину. Та продолжала стоять на палубе. Опиралась о бортик и не отрывала взгляда от удаляющегося берега. Извилистый пейзаж Калабрии с чредой мысов и равнин, со скальными замками и монастырями постепенно уменьшался и исчезал из виду.

– Она радует мой взор, – проскользнуло сожаление в голосе Маттео.

– Бочка отменяется, – вернул ему трубу. – Пойду, отгоню от нее парней.

Даже не сомневался в том, что блондинчик тоже идет.

Когда они подошли, девочка уже стояла в окружении команды и весело смеялась над сыпавшимися шутками и остротами.

– У моряков три команды, – удалось перекричать боцману остальных. – Полный вперед! Полный назад! И – Полный Звездец!

– А меня одна цыпочка спрашивает. Скажи, Лука, что такое море?

– И что же, кок, ты ей ответил? – предвкушая шутку, смеясь, спрашивали дружки.

– Я ей объяснил. Сказал, вот плывешь, цыпа, плывешь… и ни одного бара в округе.

Викензо поразила храбрость и доверчивость девочки. Смеется голубка, будто среди своей братии артистов находится, а не среди пиратов.

– А знаете, кого теперь на военные корабли принимают? – взял слово одноглазый Оттавио. – Только тех, кто плавать не умеет! Такие намного лучше свой корабль защищать станут!

Моряки гоготали, и акробатка от них не отставала. Вот так… признание коллективом. Полное, безоговорочное.

– Всем разойтись, – разогнал сборище. Нечего им привыкать друг к другу. Жалеть еще начнут, заступаться, чтоб акулам не скармливал.

Решил отвести Коломбину в каюту. Пусть саквояж там оставит, отдохнет. Делфина просила вещи сохранить, чтоб потом ее папеньке доказательства предъявить, чтоб не сомневался, была тут дочурка. Синьору Дюзза придется поверить в неосторожную ночную прогулку и падение за борт. А куда жених делся? От отчаянья сам в воду спрыгнул.

– Я вещи отнесу, – вызвался Давиде, самый молодой из команды. Его взяли с собой в плавание по одной причине – отменный музыкант, несмотря на юный возраст. Парню на днях семнадцать исполнилось. – В какую каюту нести?

– Пойдем, покажу, – отлепился от мачты Маттео.

Девушка идти не торопилась.

– Вы вещи отнесите, а я здесь останусь, – неожиданно сказала она. – Целые сутки в норе провела, до сих пор надышаться не могу.

Маттео одарил Викензо многозначительным взглядом, но капитан едва уловимо покачал головой. Позже разделается с ней, после острова пряностей. Куда спешить?