– Да засунь ты себе в очко эти инструкции – перебил Валера, пойдем позырим, никто не узнает.

– Нет, Виктор Петрович, я не…

– Пойдем. Или у вас в кабинке тоже видеонаблюдение? Прямо из Кремля за вами палят? – веселился Валера, – айда, давай, не ссы.

Оказавшись в секьюрити-руме, Валера поразился огромному количеству мониторов.

– Да у вас тут как прямо как в космическом корабле! – восхитился он.

Гена и сидевший за столом напарник с улыбкой переглянулись. На самом деле они постоянно водили сюда тайком друзей и женщин и им нравилось слышать подобные восторги.

– А это, видели, как кто-нибудь шпилится? – поинтересовался Валера

– Да всякое бывает – с видом бывалого ответил напарник. Это был пожилой мужчина за пятьдесят с седой щетиной на обвисших щеках. – Мы тут чего только не видели. Однажды этот, как его, все время забываю, ведет на первом канале новости, голый по этажу бегал.

– С хера ли?

– Да под кокосом был или что-то такое. Мы его филинам сдали, что с ним дальше было не в курсах. Сто пудов похерили.

– Филинам?

– Ну, ОВОшникам. А этого, дево-дево-девочка моя пел который, однажды под белы ягодицы подышать вывели, он прямо в холле каких-то девок накуривал. Он еще здоровый такой, центнер с гаком, насилу вытолкали. Леонтьев у нас был, на голубой теме, Басков, да много кого. Руферов гоняем постоянно.

– Кого гоняете?

– Руферов. Это пацаны молодые, которые забираются без страховки на самые высокие здания и снимают это на камеру.

– А как чпокаются видели?

– Да сто раз, тут этого дофига. И в коридорах, и в туалетах, и в офисах своих. Экстремалы хреновы.

– В офисах? Че и в офисах есть камеры?

– Нет, в офисах нет, но по периметру много и мы в-основном видим, что в офисах происходит, только ты никому не рассказывай.

– Да базара нет.

– Один раз две девки пьяные устроили шоу на семнадцатом, там закуток есть, непроходной, думали никто не узнает. Они же не знали, что у нас везде камеры. Я такого не видел ни до ни после. Вот где страсть.

– Прикольно. А в туалетах камеры есть?

– Нет, есть на входе только и по периметру здания, мы всегда видим кто что, но формально до нас не до*бешься.

– Да ладно, не звезди, есть в натуре?

– Нет, ну я что, врать чоли буду, точно нет. Тут же такие люди бывают, ты что! Узнает кто, не дай Бог, визгу потом не оберешься.

– Ну ладно, смотри. Верю. А что еще видели, колитесь?

– Да много чего, устанешь рассказывать. Слышал про Металл-Инвест? Их директор как-то приводил к себе Тину Канделаки.

– Гонишь!

– Вот те крест! Прямо в офис. Хотя, может, они просто чай пили.

– Ага, ну-ну! – заржал Валера

– Еще бывает, люди сами приходят, дают денег, чтобы уединиться на крыше или у стекла на верхних этажах.

– Ничего себе, а записи есть?

– Ну есть, конечно, мы все записываем – подключился к разговору Гена

– А давайте позырим. – оживился Валера

– Не, нельзя, нам не разрешают, да и это частная жизнь в конце-концов.

– Ой, да ладно тебе, давай позырим, я тебя потом на Бентли покатаю.

– На Бентли? – на этот раз оживился Гена

– За нефиг.

– Ну окей, только недолго.

– Давай включай девок с семнадцатого…

То ли Гена раньше чего-то не замечал, то ли глава Энтико с двадцать второго этажа прикидывался, но что-то неуловимо изменилось в этом Викторе Петровиче. Если раньше он просто вежливо здоровался и проходил мимо, то сейчас он внезапно стал в доску своим. С ним было легко общаться, он не строил из себя Бог весть кого, как обычно это делали арендаторы охраняемого им здания. Он был простой и бесхитростный, как… как наган, в чем Гена окончательно убедился уже на парковке, куда пошел с ним, чтобы покататься на Бентли, как было обещано. Валера вспомнил, что не посетил туалет, но возвращаться обратно не хотелось, поэтому он справил нужду прямо на колесо своей машины.