Но зато они это делают как-то спокойно и размеренно.

Спортивный отдел же… я не знаю, что там происходит, но там есть С.-сан. Такое чувство, что они хватаются за всё подряд, бросают, хватаются за другое, при этом нервничают и с широко открытыми узкими глазами бегают вокруг столов, сметая все бумаги в кучу, создавая полный хаос. У меня постоянно именно такое ощущение после общения с ними. Хочется в конце выдохнуть и сказать: «Ух… ушли…» Спортсмены…

Отдел прав детей… практически идеален. Если они присылают перевод, то с пометкой: «Мы понимаем, как вы заняты, поэтому ни в коем случае не можем вас торопить, как только вы сочтёте возможным – мы будем рады получить перевод»… И только то, что я лично знаю Ф.-сана, заставляет меня напрягаться и ждать тут какого-нибудь подвоха. Потому что по опыту общения с ними, пока я был ещё в Н-ске, я совершенно точно знаю, что подвох где-то есть. Без какой-нибудь катастрофы общение с ним ещё ни разу не заканчивалось.

Вывод. Хм. Вывод. Какой тут напрашивается вывод, я не знаю. Делать вывод о том, что все люди разные, и в Японии царит полная безалаберность, прячущаяся за крайнюю степень показухи, как-то не ново и скучно. Так что можете сделать вывод сами.

В целом у меня опять началась сплошная сиппайносицурэйная полоса, а по-русски говоря, я – ходячий косяк, и мне за это стыдно. В субботу я поехал на тренировку. На тренировку мы поехали вместе с руководителем кэндо-секции мэрии. Он же по совместительству начальник отдела кадров мэрии. Договорились с ним встретиться в 9.20. Я приехал раньше, потому что не рассчитал время, как обычно, сел на лавочку и стал ждать. И почему вдруг я решил, что мы встречаемся на станции Кита 24… Короче, в 9.30, когда я уже начал думать о том, что «ну позвонить-то можно было, что опоздаешь», раздался звонок, у меня поинтересовались, где я есть, и популярно объяснили, где я должен был быть. Так, на первую свою тренировку я опоздал. Вторая тренировка вчера прошла не лучше. Я на неё не опоздал. Но я не сделал айсацу чанто, а по-русски говоря, не шаркнул ножкой перед незнакомым сэнсэем. Всё бы ничего, но меня заранее предупреждали, что надо шаркнуть этой самой ножкой. Нехорошо.

Что касается самих тренировок. Понятно, что я был пока всего два раза, но как-то тут всё… спокойнее, чем дома. Если дома за полтора часа ты выползаешь из зала, свесив язык, то тут как-то… даже дыхание не сбивается, почти ничего не болит, а самое страшное – ноги не в мясо. Непонятно. Правда, и пол такой, что на нём даже если просто стоять – ноги разъезжаются.

Атмосфера тоже совсем другая. Не знаю, лучше или хуже, но другая. Пока не привык. Из зала никто не выходит, пока сэнсэй не выйдет, в раздевалку никто не заходит, пока сэнсэи не уйдут совсем (при том, что раздевалки разные). С сэнсэем разговаривают исключительно стоя на коленях. Такого концентрированного ритуала я ещё не видел. Поэтому моё нешарканье ножкой – реально большой косяк. Ну, дай бог, обезьяне простят. Ещё вчера был свидетелем местной дедовщины. Три сэмпая воспитывали кохая мокрыми полотенцами по ушам. Уж не знаю за что. Я уже с середины наблюдал. Остальные же вообще никак на это не реагировали. Похоже, тут такое в порядке вещей. Ладно. Как-нибудь привыкнем.

Перед тренировкой вчера сходил в «Даймару», купил две полбулки человеческого хлеба. Отдал 600 йен с копейками. 200 рублей за булку хлеба как-то… очень круто. Не скоро решусь повторить такой праздник желудка.

А вообще, ходить по улице с бамбуковым мечом ещё веселее. На обезьяну с палкой обращают внимание больше, чем на обезьяну без палки.