– Я дам тебе адрес. Он меня, конечно, потом размажет, но мне не привыкать. Я за тебя волнуюсь. Не за себя. Он на что угодно способен. Он убил двоих. Одного, что вступить в ОПГ, а второго – за то, что надоел. Он может тебя ударить, он может…, да что угодно может. Ну, а уж покуражиться, поизмываться это уж сколько угодно. Не зли его, разговаривай аккуратно. И помни, если он скажет: «Нет», это значит, нет. И бесполезно его умолять, упрашивать, угрожать. Если он решил не платить, он ни за что не даст денег. Хотя у него денег полно, куры не клюют. У него миллионы, и даже возможно не рублей… Он их даже не считает. Сваливает кучей, и берет когда надо. Но, платить не любит. Знай это. И я ничем тебе не смогу помочь. Я буду говорить и делать то, что он мне велит. Единственно как я могу тебе помочь, это перевести тебе немного денег. Много у меня нет.

– Ну, если можешь, переведи. Мне каждая копейка нужна. И скажи мне адрес. Все-таки может все не так уж страшно. Он просто не знает, что я уже уезжаю.

– Ладно. Диктуй номер карты и записывай адрес.

Я продиктовал Нине номер банковской карты, а она мне адрес брата. Оказалось, что его коттеджный поселок находится не далеко от моего садового домика. Все в три остановки на автобусе. Я прекрасно знал эту местность. Мы с Андрюхой и Кирюхой все время там гоняли рядом, по лесной дорожке на великах.

Я приехал в поселок, вошел за шлагбаум, и стал искать коттедж номер семнадцать. Оказалось он в крайнем ряду, за ним уже был забор ограждения. И он вообще почти крайний и с другой стороны, только еще один коттедж рядом, и поселок кончался.

Я подошел… И тут, я даже не знаю, почему я так поступил. Интуиция? Не знаю. Только я не стал сразу звонить в дверь, а подошел осторожно к освещенному окну. Брат сидел на диване, ел и смотрел футбольный матч по телику. Я удивился комнате. Комната была большая, даже очень большая, прямо зал, зал величиной с двухкомнатную квартиру. Окна были только с одной стороны, я насчитал их пять штук. Посередине у среднего окна стоял диван, кожаный в деревянном обрамлении, видимо, очень дорогой. Рядом стоял низенький стол, но довольно широкий и длинный. За ним два кресла, в комплекте с диваном. Потом находилась тумба, высокая, на которой стоял телевизор, огромный. За ним находился круглый большой стол, и вокруг стола стояли стулья, ни как не менее десяти штук. Рядом у стены стоял письменный стол со стулом. На стене около круглого стола и письменного висели две картины, по-моему, художника Бастрыкина. На противоположной, глухой стороне комнаты, была дверь, насколько можно было судить на кухню. Напротив дивана у стены стоял комод, на нем находились два футбольных мяча на подставках с росписями, видимо, нашей футбольной команды. Над комодом висел фанатский шарф, и несколько фотографий, с изображением брата с футболистами. На комоде еще были две коробочки, но я не понял с чем, и лежала связка ключей. По сторонам от комода были витрины или серванты, не знаю уж как назвать, тоже наполненные футбольной атрибутикой. Да уж, брат явно фанател от футбола, и от футбольной команды нашего города. Меня удивило, что другая половина комнаты почти пустая. Там ничего не было, кроме большого шкафа, стоящего у стены, рядом с входом в комнату из коридора. Пол всей комнаты был покрыт коврами. Именно коврами, а не ковровым покрытием. Ковры были большими и одинакового размера. Как только кончался один ковер, сразу же начинался другой. Ковры были разные по расцветки, однако, со вкусом подобранные. На потолке было несколько люстр, но светилась только одна, в центре.