Не из вредности, а, скорее, для того, чтобы проучить помощника, Саломатин затянул доклады дольше обычного, задавая вопросы и копаясь в мелочах, до которых раньше не опускался. Наконец, пожалев, изнывающего от нетерпения, Немца, он отпустил всех и, отодвинув опустевшую тарелку, сделал глоток кофе.

– Ну, говори, что там у тебя?

– Нашёл я его!

– А я думал, что пожар в доме. Немец, разум должен быть холодным. Только так можно принять единственно верное решение. А, если будешь на эмоциях, как сейчас, то одни косяки получатся. Ладно, докладывай, что узнать удалось.

– Глеб Буров. Военный. Капитан воздушно-десантных войск. Уроженец нашего города, но здесь наездами, примерно, раз в два года.

– Родня?

– Голяк. Родители умерли давно, жены нет, братьев и сестёр – тоже. Один он.

– Жаль.

Соломе, действительно, было жаль. Он бы никогда не достиг того положения, которое занимает, если бы действовал прямолинейно и в лоб. Всегда, в любых ситуациях он искал обходные пути. Вот, и тут, лучше бы через родных надавить. Когда твоей семье угрожает опасность, любой, самый крутой и бесстрашный воин становится кротким, словно ягнёнок.

– Ладно. Что ещё известно?

– В собственности – двушка в спальном районе, и машина марки ВАЗ – 2108. Всё.

– Не густо. Короче, брать его надо не в квартире. Там шум будет, а нам этого не надо.

– Ну и будет шум, что с того?

– Не надо, говорю. У меня на него свои планы. Лучше, конечно, чтобы его менты на улице задержали и нам передали, но, если не получится, то брать его надо на улице. Где он свою машину паркует?

– В гаражном кооперативе. Там гараж у него.

– Вот, там его и возьмёшь. Место удобное. Сколько нужно парней для этого, столько и бери. Десна, вон, жаждет с ним поквитаться. Да и Гуня с Бекой, тоже, не против, побеседовать. Я им, тогда, не дал размяться, так они рвутся исправить упущение. Ещё троих на своё усмотрение отберёшь.

– Зачем ещё троих? Мы и вчетвером справимся.

– Для того, чтобы наверняка. Ты его не видел. Такие экземпляры могут много неприятностей наделать.

– Большой шкаф громче падает. Вчетвером справимся.

– Ну, смотри. Головой отвечаешь.

– Может, вальнуть его на расстоянии, и все дела? Какой бы ни был крутой, а против автоматной очереди из проезжающей машины ничего сделать не сможет.

– Нет. Он нужен мне живой. Я хочу в глаза ему посмотреть, сломать его хочу. Понял?

– Понял.

– Подожди. Дай ментам его фото. Глядишь, вообще без шума и пыли обойдётся. С ментами он, точно брыкаться не будет.

– Ясно.

– Иди. Жду результата. Не облажайся там.

Лера больше не звонила. Что ж, значит, сама справляется. Обидно, конечно, что о тебе вспоминают только тогда, когда нужен, но, это – правда жизни. Всегда так, и это меня ни сколько раньше не задевало. Пока дело Леры не коснулось. Наверное, всё-таки, дело в девушке. Подсознательно я хотел чего-то большего. Даже смешно стало. Размечтался. Где я, и где Лера? Это, как два разных полюса, которые никогда не будут рядом. Раз не звонит, значит, всё в порядке. Хотя, беспокойство не отпускает. Как она там? Нашла ли нужную сумму? Наверное, нужно самому позвонить, поинтересоваться. Хотя, неудобно, как-то. Подумает, ещё, что я на благодарность набиваюсь.

Нет, не буду звонить. Тем более, что неожиданно навалились дела. Соседи сверху затопили меня основательно, и я, глядя на потолок и стены в уродливых потёках, вдруг понял, что квартира давно нуждается в ремонте. Сколько же тут не белили, ни красили и не клеили обои? Целую вечность! Последний раз ремонт ещё мои родители делали. Внезапно осознав, что живу, словно бомж в берлоге, я сел за стол, накидал на листе бумаги всё необходимое, а, потом, собрался и поехал на строительный рынок.