А зверь – есть отражение мое,
Что не дает забыть то время,
Когда я встретил… Полюбил ее…
Сверкают молнии повсюду,
Сгорает мой бессмертный дух,
Кричат осколки чувств в минуту,
И криком мне калечат слух.
Стоит и дуб в сознании моем,
Такой же, как и я – бессмертный,
Он стар, и ссохся, но вдвоем,
Мы будем вместе дожидаться смерти.
А волк… Еще одна моя натура,
Такой же грустный… Одинокий,
Он часть души моей, ее структура,
И взор его такой глубокий…
Я потерялся в этом мраке,
Я странник… Пленник в этом мире,
А люди злые, как собаки,
Мне выход с пропасти закрыли.
Чувств так много, словно море,
Но в жизни все имеет берег,
Скажу я всем: «Memento mori»,
Во мне кипит порой холерик.
Я знаю, настанет тот день,
Когда все начнут отвечать за ошибки,
Оглянешься, увидишь лишь свою тень,
Тогда и исчезнут шакалов улыбки…
Грянет гром и вспыхнет пламя,
Падут коррупции вожди,
Яд ваших слов вам душу травит,
Пойдут кислотные дожди.
Пустой… Это не прозвище в тиши,
Не титул и не масть рождения,
Не гадай, а знаешь – так скажи,
Пустой – есть состояние души!
Я выбрал путь свой одинокий,
И нет в нем больше теплоты,
С пустой душой я стал жестоким,
Смирился с сердцем мерзлоты…

Пора вставать. Дело, которое не давало мне покоя, ждало своего завершения.

Глава 2. Отголоски любви

Проселочная дорога уходила вдаль, теряясь в серой дымке наступающей зимы. Ветер, предвещая скорый приход снега, кружил опавшие листья, словно скорбя о прошедшем лете. Не люблю зиму. Слишком много белого, слишком тихо. Мне больше по душе осень, с её хмурыми красками, пронизывающим ветром и неизменным ощущением меланхолии. И, конечно же, дожди… Ливни… Почему? Все просто. Когда льет как из ведра, а гроза разрывает небо над головой, я не слышу собственных мыслей, которые порой, словно стая голодных псов, набрасываются на меня, не давая ни минуты покоя. Я слишком много времени провожу в собственном лабиринте сознания, где тенями бродят призраки прошлого.

Сегодня выходной, и улицы города полны людей. Все куда-то спешат, словно муравьи в разорённом муравейнике, поглощенные своими мелкими заботами. Так было всегда и будет, ведь людям вечно не хватает времени. Я вижу вокруг лишь серую массу лиц, которым нет дела ни до кого, кроме самих себя.

Внезапно у меня возникло желание сходить к реке. Когда-то я проводил там много времени, и чаще всего – не один…

________________________________________________________________________

– Смотри! – воскликнул я, указывая на открывающийся с пригорка вид. Берег реки сиял в лучах закатного солнца, словно выкованный из чистого золота. – Красиво, правда?

– Не то слово, – Ева, стоявшая рядом, улыбнулась. – Ты первый раз здесь?

– Да, – признался я, заметив под могучим дубом упавшее дерево. – Вон там дерево лежит, пойдем к нему.

– Зачем? – спросила она с игривым любопытством в глазах.

– Просто, – я пожал плечами, стараясь скрыть смущение. – Там можно посидеть, полюбоваться рекой.

Мы подошли к дереву и уселись, наслаждаясь тишиной. Не хотелось нарушать эту хрупкую гармонию пустыми разговорами. Ева была рядом, и этого было достаточно. Мне казалось, что она чувствует то же самое.

– Давай будем приходить сюда почаще? – наконец предложил я.

– Тебе понравилось это место? – переспросила Ева, словно удивляясь очевидному.

– Да, – ответил я, чувствуя, как от волнения пересыхает в горле. – Здесь так спокойно. Только и слышно, как река течет. Ни души вокруг, никто не помешает… Да и красиво здесь.

– Убедил! – Ева звонко рассмеялась.

________________________________________________________________________

Вот и то самое дерево. Время не пощадило его – кора покрылась мхом, а ветви поникли, словно от тяжких дум. Я присел у его подножия, вдыхая прохладный воздух. Ничего лишнего, только шелест камышей да мерный плеск воды. Это помогало хотя бы на миг забыть о душевной боли. Я наблюдал за тем, как вода уносит опавшие листья, и представлял, что это мои печали уплывают в неизведанную даль.