Так прошло полгода. Ситуация была невыносимая. Я очень уставала на работе. Сыну нужно было уже поступать учиться в школу. Мне пришлось осознать, что, конечном счёте, я потратила два года в Чехии, практически, не на что, и теперь надо возвращаться на Украину, потому что я не смогла добиться каких то мало мальских условий для жизни в Чехии. С тяжелым сердцем мы с сыном покинули Чехию и вернулись назад в Славутич

Казалось, что горю не будет конца. Все надежды на обретение лучшей жизни рухнули, все мои неимоверные усилия последних двух лет не дали никаких позитивных результатов, кроме травмирования моих детей, ухудшению моего психического состояния. Я была совершенно разбита и раздавлена. На Украине меня встретили всё те же проблемы, от которых я уезжала два года назад. Только теперь они стали более рельефными, более тяжёлыми.

Пришлось опять жить в крошечной квартире с мужем, на которого сильно и смотреть то не хотелось, мы уже давно были совершенно чужими людьми Он считал меня старой, посмеивался над всеми моими усилиями. Кроме того, работы у него больше не было, у меня тоже.

Ситуация была просто катастрофическая. Общий уровень заработков работников станции был выше среднего по Украине и в нашем городке цены на всё, в том числе и на еду были космическими. Сбережения из Чехии таяли довольно быстро. В доме часто было нечего есть. Были случаи, когда у нас на четверых членов семьи была всего одна банка кильки в томатном соусе и немного хлеба. Кроме того, у мужа начались дикие приступы своеобразного невроза.

Как только в его руках оказывалось хоть немного денег, он сразу же должен был их истратить на что попало, пусть даже на совершенно ненужные вещи. Становилось как то жутковато, деньги нельзя было оставлять в открытом доступе. Причём у него был на них какой то неимоверный нюх. Куда бы я их не спрятала, он всё равно находил и тут же бежал тратить. Однажды я их завернула и спрятала в сахар, но что бы вы думали, он очень быстро нашёл даже и там. Сам себя он называл – Проказник из психушки и начал творить поистине чудеса. Разговаривать с ним и убеждать в чём то было, практически, невозможно.

Меня начинало уже трясти, я совершенно не представляла, что делать. Самое страшное, что не было путней работы, а какие работы были, так на них совсем ничего не платили, так как брали людей с испытательным не оплачиваемым сроком. Пособие по безработице составляло двадцать гривен. То что сильно бросалось в глаза после двух лет проживания в Чехии, так это грязь, вонь, неустроенность, запустение, пьянство на Украине.

Славутич находится рядом с Черниговым и мы часто ездили туда на электричке, чтобы прогуляться и что-нибудь купить. Что бросилось в глаза, то, что электрички сильно деградировали. По пути в Чернигов подсаживались люди из села с грязными велосипедами, свиньями и гусями в мешках. Пьяные рыбаки, проведшие ночь у реки, неотрезвевшие от ночного бдения, разгуливали по вагону, держа рыбу за жабры, пытались заработать себе на новую выпивку.

Один раз, когда мы доехали до Чернигова и люди выходили из вагона, я решила не толкаться и выйти последней, но как только вагон немного опустел, новая дикая толпа ринулась занимать места, я в истерике смеялась, потому что не могла выйти и меня опять занесли в вагон. Нищета и убогость вылазили отовсюду.

Я потеряла сон, постоянная тревога и ужас поселились в душе. Вечерами муж и дети смотрели телевизор, а я тупо втыкала в стену, сидя на кухне, в голове крутился только один вопрос – что делать, чтобы не сдохнуть с голоду? Сейчас просто с содроганием и ужасом вспоминаю то время. Муж заходил на кухню и говорил – Ну чего ты плачешь, всё будет хорошо, деньги будут. Я как то не очень разделяла его оптимизм, потому что в чудеса особо не верила.