Считается, что сочинения утопического характера могли возникнуть лишь с распадом казавшихся незыблемыми представлений эпохи Средневековья. Начиная с XVI столетия стало возможно оценивать и критиковать общую систему организации общества (Kumar 1987, 1991). Эта тема разрабатывалась в ряде важнейших сочинений, одним из которых стала «Утопия» Томаса Мора (More 1516; репринтное издание Andrews 1901; Мор 1971). Это была первая работа, посвященная описанию альтернативного общества в целом, а не просто идеальный вариант какого-то отдельного элемента. «Утопия» вышла из печати сразу же после публикации «Государя» Макиавелли. Рождение современной утопии произошло 500 лет назад (1516), в тот самый момент, когда единое христианство начало распадаться вследствие Реформации, сотрясавшей католическую церковь по всей Европе (Kumar 1987: 22).

Предвосхищая общественную мысль, которая найдет свое отражение в сочинениях последующих столетий, Томас Мор подробно описывает Город Человека, а не Город Бога. В этом смысле он положил начало новому литературному жанру, или методу, сосредоточенному на размышлениях о будущем. «Утопия» представляет собой описание почти эгалитарного, прекрасно отлаженного общества. Сочинение Мора напоминает труды представителей современных социальных наук и описывает, «как общаются отдельные граждане друг с другом, каковы взаимоотношения у всего народа и как распределяются у них все предметы» (Andrews 1901: 173; Мор 1971: 88).

Остров Утопия состоит из 54 примерно одинаковых городов. Население каждого из городов состоит из 6 тысяч семей; численность взрослых в каждой семье варьируется от 10 до 16 человек. Для того чтобы численность населения городов оставалась приблизительно на одном уровне, по мере необходимости производится перераспределение жителей между семьями и городами. Когда возникает угроза перенаселения, то создаются колонии на новых территориях. Попасть на остров или покинуть его можно одним-единственным путем.

Частной собственности на острове не существует, товары хранятся на складах и выдаются населению по мере необходимости. Основой экономики в этом обществе служат потребности, а не доход. Труд направлен на производство полезной продукции. Бесполезные предметы роскоши не производятся вовсе. Нет никакой ненужной работы. Женщины выполняют примерно ту же работу, что и мужчины. С безработицей покончено, а продолжительность рабочего дня не превышает 6 часов. Жители города получают бесплатную медицинскую помощь и могут воспользоваться эвтаназией. У священнослужителей есть право совершать обряды бракосочетания, но при этом разрешен развод. Довольно любопытно, что прием пищи происходит в общих столовых, а готовится она поочередно всеми семьями. Жители носят одинаковую одежду. Подобное утопическое общество рассматривается как вполне безопасное для его членов – вплоть до того, что нет необходимости снабжать двери замками. Каждые десять лет семьи меняются домами.

Поездки по острову не запрещены, если «у кого-то появится желание повидаться с друзьями, живущими в другом городе, или просто посмотреть на саму местность» (Andrews 1901: 178; Мор 1971: 92). Это отражает «современный» подход к путешествию, когда желание навестить друзей и увидеть другие части света считается достаточным основанием для того, чтобы отправиться в него. В Утопии путешественникам предоставляется соответствующий транспорт, провизия на время поездки и внутренний паспорт. При отсутствии паспорта гражданина возвращают домой. Уединение в Утопии не является элементом свободы: таверны и места для уединенных собраний здесь отсутствуют. Каждый человек остается на виду у всех остальных и вынужден вести себя должным образом. Спустя столетия Джейн Джекобс обратилась к вопросу значимости эффективного городского устройства и регулирования, благодаря которому всегда существуют «глаза, устремленные на улицу» (Jacobs 1992 [1961]; Джекобс 2011).