Именно в это утро и проснулась наша героиня, это был следующий день после того, как у Эврея проснулся дар. Она чувствовала себя никем, никогда не было такого, чтобы дар не просыпался. Постепенно она свыклась с мыслью о том, что она прокаженная, свыклась, что родители и брат относятся к ней с презрением, а сестра смотрит глазами, полными жалости. Ведь когда-то они вместе бегали по Стальсбруку, Мэдокс учила Ллару управлять духом-защитником, который так и не проснулся, выходит, что всё было зря.

Дальше могли быть только самые обычные серые будни – встать раньше всех, чтобы приготовить завтрак для семьи, потом убежать в город за покупками, всегда требовалось что-то обновить, то лекарства заканчивались, то мясо, то надо было забежать к портнихе, чтобы сделать заказ на новое обмундирование, а помимо всего остальные домашние дела, так как отец практически сразу после рождения Эврея снова начал подолгу бывать в походах, через пару лет его начала сопровождать и мать, с каждым разом задерживаясь всё дольше.

В принципе, было не так уже плохо быть постоянно дома с Мэдокс и Эвреем. Брат был ещё слишком мал, чтобы ходить в походы, но постоянно тренировался в управлении стихией, однажды у него даже получилось предсказать возвращение родителей за несколько часов до. Мэдокс поняла сразу – это была его особенность, какая есть у всех духов-защитников, но обычно она открывалась гораздо дольше, чем было у Эврея. У самой Мэдокс особенность открылась давно, она могла управлять водой.

Утро было тихим, ясным, за окнами виднелся небольшой туман. Выйдя во двор, можно было понять по количеству росы на травинках, что ночью прошел небольшой дождь, луж не было, но всё вокруг было мокрым.

Ллара обожала такие утренние зарядки, они отдаленно напоминали ей времена, когда отец возвращался из похода и дома был установлен строгий распорядок дня, в котором обязательным пунктом была утренняя зарядка. Со временем Ллара дополнила эту традицию более ранними подъемами, чтобы застать рассвет, после зарядки она обычно медитировала.

«Кто берет – наполняет ладони, кто отдает – наполняет сердце» – так обычно начиналась утренняя медитация Ллары. Затем нужно было полностью сосредоточиться на дыхании, глубокий вдох, затем медленный ровный выдох, снова глубокий вдох, затем снова медленный глубокий выдох, так повторялось ровно шестнадцать раз, ровно по возрасту Ллары.

После дыхательной гимнастики она сосредотачивалась на каждом своем мускуле, стараясь почувствовать всё в себе, затем на окружающей природе, она улавливала каждый запах – свежей росы, которая окружала её, зеленой травы, прохладного утреннего воздуха, смешанного с дымом, выходящим из домов, недалеко были слышны запахи скота.

После этой своеобразной «магии» утра Ллара приступала к домашним делам – сварить аппетитную кашу на завтрак, поставить тесто подниматься, чтобы чуть позже испечь хлеб, затем начать готовить тесто и начинку для пирожков.

Иногда украдкой она сравнивала себя со старшей сестрой, хотела быть такой же – сильной в походах и мягкой в семейном кругу. У Мэдокс были красивые светлые волосы, которые ровными блестящими кудрями спадали на плечи и продолжали виться ниже их, она была высокой, стройной. К двадцати одному году у Мэдокс сформировалась прелестная фигура – слегка покатые плечи, округлая грудь, которая не требовала дополнительной поддержки, выраженная талия и упругие сильные бедра. Лицо Мэдокс украшали пухлые губки цвета пыльной розы, светло-зеленые глаза в обрамлении белесых ресниц, которые она постоянно подводила черным, чтобы они были хоть как-то заметны, такие же светлые, но густые брови, которые Мэдокс постоянно зачесывала вверх, чтобы они не нависали над глазами, приправляя той же краской, чтобы брови были заметнее, ну и небольшой милый носик, посередине лица. Для Ллары Мэдокс была идеалом всего.