Став главой Верховного Совета России Ельцин совершил политический взлет, который дал ему возможность на равных вести политическое состязание с Горбачевым. Теперь Борис Николаевич стал не опальным политиком, а руководителем высшего ранга. Это позволило ему через год добиться введения в России института Президента, а затем стать этим Президентом. И все благодаря аморфной, а точнее предательской, позиции Горбачева.

Известно, что Президент России Борис Ельцин оказал решающую услугу литовским сепаратистам, прикрыв их в январе 1991 г. Его прилет 14 января 1991 г. в Таллин и заявление, подписанное совместно с руководителями прибалтийских республик, кардинально изменили ситуацию. Кремль пошел на попятную. Под крылом России Ландсбергис сумел к августу 1991 г. успешно сформировать политические, правовые и военные структуры Литовской Республики, которые позволили уже 22 августа 1991 г. взять под полный контроль ситуацию в Литве. По идее, памятники в Литве следует ставить Горбачеву и Ельцину как подлинным «отцам» литовской независимости. Это факт!

Обратим внимание, что по свидетельству упомянутого М. Полторанина Ельцин уже в июне 1990 г. был информирован о возможных событиях типа августовского путча 1991 г. Полторанин вспоминает, что Борис Николаевич в лодке на реке Клязьме по секрету сообщил ему о том, что: «Подождите немного, скоро ни с кем не надо будет договариваться, будем сами себе хозяева». (См. http://kp.ru/daily/25700.3/901517/).

Кто же мог сообщить Ельцину информацию такого рода? Видимо, лишь тот, кто готовил эти события. То есть или Крючков, который летом 1990 г. уже сделал политическую ставку на Ельцина, или представитель Госдепа США. Или же самый невероятный вариант. Информацией с Борисом Николаевичем поделился его многолетний «покровитель» Михаил Сергеевич, сумма «грехов» которого перед СССР стала так велика, что лучшим выходом для него становился развал страны.

«Саюдис» – дитя Кремля и КГБ

Весной 1988 г. Горбачеву стало ясно, что его перестройка (именно его) встречает все большее противодействие. В Политбюро ЦК КПСС и в партии в целом усилилось противодействие горбачевским экспериментам, которые ставили под угрозу безопасность и единство страны. В этой связи Горбачеву было необходимо во что бы то ни стало укрепить свои позиции в стране и найти средство оказания давления на КПСС в целом.

Поскольку смена партийных кадров (партаппарат всех уровней к этому времени Горбачев трижды полностью обновил) эффекта не дала, то главный идеолог перестройки, секретарь ЦК КПСС Александр Яковлев, предложил создать подконтрольные общественные организации, которые могли бы стать политическим противовесом КПСС. В какой-то мере это повторяло опыт царского жандарма полковника Зубатова, создававшего в России начала XX века подконтрольные марксистские кружки и профсоюзы.

Идея Яковлева заслуживала внимания. Не секрет, что многие региональные партийные лидеры «забронзовели» и считали подведомственные регионы своими вотчинами. Во время поездок в 1990 г. по Украине и России я это явственно почувствовал. Появление реальной оппозиции у партии могло заставить ее измениться. Однако следует иметь в виду, что основной целью Горбачева и Яковлева являлась не столько перестройка КПСС, сколько стремление нанести ей смертельный удар, так как она являлась основным препятствием на пути капитализации страны.

В этой связи следует рассказать об одном разговоре, невольным свидетелем которого я стал осенью 1990 г. в пустом буфете ЦК на Старой площади (основное здание ЦК КПСС).

Двое сидели за столиком, пили кофе и, сдвинув головы, о чем-то спорили. Я присел незамеченным за соседний столик и случайно услышал несколько фраз. Спор шел о том, как затею с общественными движениями в национальных республиках вернуть под контроль ЦК. Один считал, что следует жестко применять законы, другой настаивал на диалоге с национальными лидерами. Персонажей своего спора они называли «колченогим» и «Он». Тут они заметили меня и, допив кофе, удалились. Поразмышляв, я понял, что собеседники имели в виду Яковлева и Горбачева и неудачную реализацию идеи с подконтрольными общественными движениями в национальных республиках.