Но, может, тогда не Маназиль? А кто-то другой. В смысле, интересный мужчина, который будет любить меня. Да. На руках носить… Нет, на руках – это слишком. Поясницу надорвет. Если он не тяжелоатлет… А если тяжелоатлет? Типа мастер спорта по тяжелой атлетике? Да я для него буду просто пушинкой! Интересно, как Вовка рассчитывает все это устроить? Может, он просто поиздевался надо мной? Как над полной идиоткой.

Короче, дома я снова встала перед зеркалом. Ну, чтобы оценить свои шансы на счастье. К сентябрю. Надо посмотреть на себя максимально объективно. Скажем, так, как смотрит на меня Куликов. Да. Что он видит?

Я сильно зажмурилась. На несколько секунд. А потом резко открыла глаза. Чтобы свежим взглядом изучить стоявшую передо мной незнакомку. Какой ужас! В зеркале отражалась толстуха в нелепом платье. «Выглядишь… монументально» – вспомнила я. Эти идиотские оборки-крылышки превращали верхнюю часть тела в кубик. Широкий пояс совсем не подчеркивал отсутствующую талию. Фалды юбки еще больше расширяли жирные бедра. А снизу торчали две тощие ножки. Как у рахитика. И все тело было заляпано огромными лилово-розовыми кляксами цветов. Да. Сногсшибенная красавица Рита! Блин, как я могла не разглядеть этого уродства в магазине? Почему позволила консультантше Ирине всучить мне это жуткое платье? Да еще по цене семидесяти пяти шоколадок!

Короче, я содрала с себя все это шелковое безобразие. И осталась в утягивающей грации телесного цвета. В ней я выглядела немного лучше. Совсем немного. Из-под резинок выпирало, рвалось на волю пухлое тело. А грудь, та просто вываливалась из чашек бюстика. Вот если б грудь оставить как есть, а с живота и с бедер срезать килограммов двадцать. А еще лучше тридцать. Да. И еще на пару кило убрать щеки и лишний подбородок. Что-то типа липосакции. Хотя, когда откачивают жир, выглядит это жутко! Будто качают насосом от велика. И стоит это, понятно, дорого. Уж точно больше, чем семьдесят пять шоколадок!

Да. Но если не похудеть, шансов у меня мало. Блин, ну почему так трудно сбрасывать вес? От одной мысли о диете сразу же аппетит просыпается! Организм инстинктивно хочет защититься от голода. Да. Кстати, я где-то слышала, что идеальная форма – это форма шара. Ну, почему люди не стремится к идеалу? Я была бы близка к совершенству. Совершенство… Маназиль. Да. Нет, я бы не хотела, чтобы он превратился в шарик. Пусть лучше остается таким, как есть! Стройняшкой. Шоколадно-клубничной мечтой!

На самом деле, у каких-то там африканских племен считается, что чем толще жена, тем престижней для мужа. Из меня могла бы получиться вполне себе престижная жена. Для вождя какого-нибудь племени. Я представила себе Маназиля в набедренной повязке. Перья на голове. Бусы в несколько рядов. Поверх шерстяной груди. М-м-м… Как это… возбуждающе. И вот он такой идет ко мне. А я типа сижу у костра. Среди других женщин племени. Но все они тощие, как швабры. Как нынешняя Владикова журналистка. Или как Мурена. А он, в смысле Маназиль, указывает на меня и говорит: «это моя женщина!». Да. Бред какой-то!

Короче, я всю ночь провертелась в постели без сна. Сомневалась, надеялась. Впадала в отчаянье. Да. Зато ни разу не подошла к холодильнику! Наверное, накануне пережрала «оливье». А утром, не выспавшейся, поплелась на работу.

От Куликова целый день не было ни ответа, ни привета. Я уже подумала, что он забыл. Наигрался в психа-аналитика. Или просто решил не связываться с полной никчемушницей. Да. На самом деле, я уже привыкла смиряться с ролью отвергнутой. В ней даже было что-то такое… горько-сладкое. Такое извращенно-приятное. Что-то возвышающее меня над массой благополучных самодовольных людей.