– Где ты научилась вскрывать замки?

– Расскажу… позже. Заканчивай со сборами. Скоро здесь станет людно.

– Все равно не понимаю, откуда у тебя эти вещи?

– В отличие от тебя, я успела пообщаться с другими подопечными миссис Клео. Они в первый же день просветили меня что здесь к чему. Естественно, я начала готовиться к побегу. Планировала удрать при первой же возможности. Не все успела, но либо сегодня, либо никогда.

– Ты права, – закивала я, засовывая свернутое в рулон платье в мешок. – Надо выбраться из здания и послать весточку королевской страже. Под самых их носом творится полное беззаконие!

– Вроде бы взрослая, а такая наивная, – невесело хмыкнула Аксель. – Да я голову готова дать на отсечение, что этот бордель находится под их непосредственным патронажем. Так что если бежать, то в другую страну. Тот, положивший на тебя глаз клиент, не кто иной, как лорд Карвиш, приближенный короля Винтера. Он отдал за тебя целую тысячу монет.

В горле застрял сухой ком. Я закашлялась.

– Мне надо вернуться в свою комнату. Там… моя одежда, мои цветочки, деньги, книги.

– Несса, об этом не может быть и речи. Нас тут же поймают.

Аксель распахнула окно. В лицо ударил вечерний морозный ветер, растрепал волосы. По спине пополз озноб.

– Ты собираешься прыгать?

– Не я, а мы. И не бойся. Всего-то второй этаж. К тому же, я проверила, горничные оставляют под окнами мусорные мешки.

Взяв за руку, она подвела меня к окну и заставила выглянуть наружу. Там действительно находилась внушительная черная куча, вонь от которой распространялся по всей освещенной газовыми фонарями улице.

– Но куда мы пойдем? Без единой монеты, без теплых вещей. Аксель, это безумие.

– Отправимся в Ирлин.

– В Сокрию? К магам? – опешила я.

Она кивнула.

– У меня в империи… дальняя родня.

Снаружи раздался шум. Тяжелый топот сапог. Чьи-то приглушенные голоса.

Факел в руке подруги покачнулся. Я едва успела отпрянуть.

– Прошу, перестань им так размахивать. Ты можешь ненароком что-нибудь поджечь.

Она усмехнулась.

– А для чего, думаешь, я его взяла? – размахнувшись, Аксель бросила его себе за спину, угодив в закрытую дверь. Дерево в секунду занялось. Повалил черный дым. – Торопись!

Отступать было больше некуда. Я залезла на деревянный подоконник, покачнулась, зажмурилась и полетела вниз.

Приземление вышло мягким. Меня отпружинило от мешков и, пролетев по дуге, я угодила в ближайший сугроб. Аксель прыгнула следом.

Разбушевавшееся пламя, словно яростный кулак, вырвалось из открытого окна. В доме раздались крики. Я, словно завороженная, продолжала лежать на снегу, чувствуя, как в тело быстро проникает холод.

Моя тихая и размеренная жизнь в сельском пансионе для девочек, где я провела пятнадцать лет, после смерти бабушки – сначала училась, затем работала травницей – к такому меня не готовила.

Какого черта я решила променять ее на «теплое местечко» в столице? Заскучала. Захотелось разнообразия. Госпожа Лукреция была очень недовольна моим поспешным увольнением и быстро нашла замену. А значит, обратного пути нет.

До границы с Сокрией, в лучшем случае, дня четыре пешего ходу. И не по зеленой равнине, а через зимний лес. Если мы не умрем от переохлаждения, нас сожрут волки.

– Поднимайся, – зашипела Аксель, хватая меня за ворот рубахи. – Нашла время разлеживаться.

Она помогла мне встать, схватила за руку и потащила за собой. Как раз вовремя. Из «Шелковых подвязок» на улицу повалили испуганные люди.

Мы поспешно свернули за угол и попали на оживленную мостовую, где подруга начала оглядываться по сторонам. Затем засунула пальцы в рот и засвистела.