– Давай, Бобби, не робей, – кричал заведенный Дерек

В глазах ботаника читался жуткий испуг, а я замерла в ожидании. Мое пьяное состояние сделало меня аморфной и совершенно спокойной, как обожравшийся удав. Я сама преодолела расстояние между нашими лицами и потянула Бобби за ворот куртки, прижавшись своими губами к его. На удивление, губы Бобби были мягкими и теплыми, в отличие от холодных стекол его очков, упиравшихся мне в щеки. Оказалось, это было не так страшно: поцеловать парня из вечной френдзоны. Ровно до того момента, как меня ослепил свет фар, и послышался рев моторов. Я резко отскочила назад, но Тёрнер-старший уже увидел все, что было нужно для моего публичного унижения.

– Боб, да ты самец! – Майкл слез с байка и направился к нам. За его спиной слышались крики одобрения и что-то про схожесть братьев Тернеров. – Детишки, жаль прерывать ваш нежный петтинг, но вам пора в кроватки. – Затем он наклонился к Бобби и похлопал по плечу. – Красавчик, бро.

Лицо Бобби залилось краской, а мне было уже слишком плевать. Я смерила презрительным пьяным взглядом Майкла с ног до головы. Мне показалось, что он заметил это и, в который раз, ехидно улыбнулся, подавая мне свою руку, чтобы меня поднять. Оказавшись близко к нему и так, чтобы остальные не услышали, я с раздражением сказала:

– Ну хоть у кого-то из Тёрнеров есть яйца, и это я не о тебе, Майкл.

– Я не трогаю маленьких девочек, пока они сами об этом не попросят. А ты, принцесса, слишком гонористая и никогда этого не сделаешь, – он облизнул губы и направился к минивэну, куда ребята уже грузили наши вещи.

Это я не прошу? Да я вешаюсь на тебя, Майкл! Значит, дело совершенно не в этом.

Почему в наших словесных войнах у Майкла всегда был дробовик, а я размахивала виноградной лозой, хлопающей меня же по щекам? Это было просто невыносимо. Майкл Тернер – такой сладкий и запретный плод, который никак не давался в руки.

Под воздействием адреналина алкоголь начал отпускать мой разум, и я поежилась, ощутив ночную прохладу сквозь куртку. Я угрюмо поплелась к машине. Всю дорогу до дома я молча смотрела в окно, слушая гневную тираду Дерека о том, что он бы всех поцеловал, как Бог, если бы не козел Майкл. С его последней фразой я мысленно согласилась и продолжила разглядывать мелькающие пейзажи. В машине пахло бензином, сигаретами и морем.

Следующий день перевернул мой мир с ног на голову. Но вы же помните, что обо всем по порядку.

Моя рассеянность из-за бесплодных мечтаний о Майкле и хреновые отношения с мамой неминуемо сказались на успеваемости в школе. А это, на минуточку, выпускной класс: год, когда решалась моя судьба – буду ли я кричать «свободная касса» или же поеду в колледж. А для него нужны были либо деньги, либо возможность получить стипендию.

Рвать свой шикарный зад пришлось с удвоенной силой – я пропадала в библиотеке, ходила на дополнительные уроки и пыталась не запороть свое сказочное будущее в каком-нибудь пафосном универе Лиги Плюща.

Бобби после той вечеринки бегал за мной, как собачонка – дико раздражало, но я не могла позволить себе обидеть этого божьего одуванчика. Я просто мило улыбалась и прикрывалась Кэнди во время ланча, чтобы не находиться в зоне поражения Тёрнера-младшего. Бобби и френдзона были созданы друг для друга, как майонез и кетчуп в гамбургере.

Дерек уже в открытую жаловался всем нам на свой спермотоксикоз, а мы только подтрунивали над ним из-за того, что все знали – он девственник. Как и вся наша компания неудачников, включая и меня, кроме Адель. Но подробностями она не сыпала; мне показалось, что ее настроение в день пикника и этот факт были связаны, но расспрашивать я не стала. Отложу для более удачного случая.