– Здравствуй, Ирина. – весело сказала собеседница.

– Добрый вечер, рада вас видеть, – вежливо улыбнулась Ирина, почему-то, эта милая особа, сразу же вызвала чувство жгучей симпатии. В душе зарождалась твердая надежда, что на этот раз, все получится, и что теперь, с бабушкой уже точно будет все в полном порядке. Эти глаза обещали ей многое и у Ирины не было никаких оснований им не доверять.

– Давай на ты, я хоть и старше тебя, но не люблю все эти фамильярности.

– Давай, – еще больше заулыбалась Ирина и придвинулась ближе к столу, отодвигая в сторону остывший кофе.

– Петр Семеныч рассказал о твоей проблеме, рассказал, про твою бабушку, также рассказал, как ты страдаешь и попросил помочь. Я, к сожалению, не была с ней знакома, но он за ней наблюдал и многое поведал.

– Да, она была… то есть, я хотела сказать не была, а есть… она хороший человек, она всегда ко мне была добра, – голос Ирины дрогнул и на глазах появились слезы.

– Ирина, я задам тебе, еще раз, вопрос, если ты готова будешь идти до конца, несмотря ни на что, то я смогу помочь и тебе и твоей бабушке. Ты готова? Не отступишь назад?

– Я готова, – вытирая слезы громко сказала Ирина, привлекая внимание проходящего мимо официанта.

– Тогда вставай, пойдем со мной.

– Куда?

– Сама все увидишь.

Дарья жила совсем рядом, в чересчур просторной и роскошной, сталинской квартире, наполненной цветами и… множеством самых разнообразных животных.

– Ирина, проходи, сейчас я тебя со всеми познакомлю.

Одна из собак подошла к Ирина и протянула ей лапу. Это была молодая немецкая овчарка на удивление самых чистых кровей и очень ухоженная.

– Ничего себе? – восхитилась девушка, – какая умная!

Дарья звонко рассмеялась: “Это он перед гостями всегда так выделывается, не обращай внимание”. Женщина повернулась к собаке: “Иван, ты бы лучше тапочки предложил нашей гостье!” – Пес опустил голову, закрывая ее лапой и засеменил куда-то. Через несколько секунд он вернулся, виляя хвостом и держа в зубах красивые самодельные тапочки.

– Ну, с Иваном ты познакомилась, этого молчуна зовут Никита Андреевич, – Дарья подвела девушку к жирному черному коту. Ирина недоумевала, к чему весь этот цирк, но, когда кот посмотрел на нее, что-то в душе перевернулось.

– Смотрит, как человек! – неуверенно сказала Ирина и вопросительно взглянула на Дарью.

– Все верно! Как человек! А вон там сидит Кирилл, он бывший танцор. – Дарья показала на сидящего недалеко у окна сенбернара.

Кирилл встал на задние лапы и сделал несколько смешных шагов. Затем ловко и быстро повернулся вокруг своей оси. Он это сделал таким образом, словно это для него было скучным и утомительным повседневным занятием, затем он зевнул и лениво улегся на пол, смотря безразличным взглядом куда-то в стену.

– А это твоя тезка, Иришка. Она немного не в себе, но ты не обращай внимание, у нее просто творческий кризис, Иришка, поздоровайся с гостьей, – Дарья нежно посмотрела в сторону дивана, и Ирина, инстинктивно, повернула голову в ту сторону, куда указывала рука хозяйки. На диване сидела, чрезмерно, жирная кошка и смотрела на всех недовольным взглядом.

– А что с ней? – не совсем поняла Ирина ироничное замечание, по поводу творческого кризиса, в адрес пушыстой тостухи. С виду это была совершенно обычная кошка, как и все остальные кошки в мире, просто немного отъевшаяся, да и только.

– Она на сносях, – прыснула в кулак Дарья, – а материнство – не ее конек, она всегда проповедовала аскетизм и отречение, в общем, ее фишкой всегда было саморазвитие. Считала, что дети мешают человеку раскрыться и отнимают всю данную свыше силу. Подозреваю, что под ее убедительностью, много мамаш сделали аборты в свое время.