– Что ты такое? – Натали рассматривала существо при свете походного фонарика. Что-то, напоминающее земную ящерицу, лежало на ее ладони, довольно облизываясь и, как ей показалось, даже помахивая длинным – до ее локтя, гладким голубовато-розовым хвостом. У ящерицы был нос, с довольно крупными отверстиями, были уши, маленькие, прижатые к узкой, вытянутой голове, но совершенно не было глаз. Странно, но это не выглядело отталкивающим или неприятным, просто принималось, как факт.

Натали легонько почесала ногтем пузо непонятного существа, которое совершенно собачьим движением задрыгало задней лапой от удовольствия. Только тут она заметила, что другая лапа животного как-то странно вывернута и немного распухла. Она сочувственно покачала головой, понимая, что именно ее ботинок был причиной данного несчастья, и понесла инопланетное чудо домой, осторожно прижимая его к груди.

У порога своего купола ее ждал сюрприз в лице Лауры, которая стояла в растерянности, не зная, то ли уйти, то ли остаться и все-таки дождаться Натали, чей шлем и винтовку она держала в руках. Появление последней решило эту дилемму.

– Ты с ума сошла? Ты где была? Хорошо, что капрал не заметил, что тебя нет, а то орал бы на всю базу… Господи, да у тебя кровь!

Лаура резко замолчала и попятилась, разглядев нечто в руках у Натали.

– А это что еще за хрень?

– Эта малютка попалась мне под ноги, когда я бегала…

– Опять за ограждением, – грозно закончила за нее рыжеволосая.

– Ага. И мне совершенно не стыдно. А вот за то, что я чуть не угробила это – стыдно. Как думаешь, мы сможем вправить ему лапу?

Они зашли в дом и с помощью походной аптечки наложили шину на поврежденную конечность после того, как Лаура за нее дернула, за что тут же чуть не была укушена. Натали успела вовремя отскочить с малюткой в руках, потому что уже знала, насколько болезненным был его укус – ее лодыжка до сих пор жутко болела.

Проводив подругу, девушка устроила пострадавшее животное на своей постели, приняла душ, и решила заняться своей раной. Выглядела та, если честно, не очень хорошо. Место укуса было ярко-красным, распухло и пульсировало болью. Наложив заживляющую мазь и повязку, Натали вынуждена была принять обезболивающее, так как в придачу к ноге, у нее так же начала болеть и голова.

Всю ночь ей снились кошмары, вызванные болью и жаром: она видела странные фигуры животных, копошащиеся в какой-то норе, видела чужих, но не так, как на лекциях и симуляциях, а каким-то странным, внутренним зрением, это было скорее ощущение, чем картинка. Кроме того, она много раз просыпалась, так как боялась раздавить Малютку: она почему-то была уверена, что это чей-то детеныш, хотя ни за какие коврижки не смогла бы объяснить причину этой своей уверенности.

Встала она совершенно разбитой, но вынуждена была идти на построение, потому что в противном случае к ней явилась бы бригада из лазарета, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. А она не хотела, чтобы они увидели ее нетривиального питомца. Однако через час она уже вернулась домой: ее хромота не осталась незамеченной и после перевязки и подробного допроса врачами, она была отослана домой, на поправку здоровья с указанием отлежаться пару дней.

Малютка скакал по кровати, явно наслаждаясь ее чистотой и мягкостью. От его повязки не осталось и следа – он разгрыз ее в клочья, а на ноге не было ни малейшего намека на давешнюю травму. Натали пожала плечами и едва успела подхватить прыгнувшего к ней на руки зверька. Он жадно принюхивался к ее дыханию, тычась в лицо, в шею. Это было щекотно, девушка рассмеялась. Неожиданно ее осенило, что она чувствует радость Малютки – оттого, что он ее увидел, что лапа больше не болит, что сейчас они пойдут гулять. Расценив последнее как приглашение к действию, Натали похромала к выходу.