– Хорошо, дядька Богдан. Спасибо за науку. Согласна я отправиться. Только как это сделать?

– Коли согласна, иди домой, собирайся, не теряй времени. А я с Гостюхой и княжьими людьми сам поговорю, чтобы они тебя с собой взяли. Они у нас ненадолго. Через два дня назад отправятся. Так что поспешай!

От старосты я не пошла сразу домой, а отправилась искать Жданку, свою единственную подруженьку. От новостей, что вывалил на меня староста, мне казалось, что голова распухла, и если я срочно не поделюсь ими с кем-то, то лопну.

Ждану нашла на площади, где у разложенных Гостюхой товаров толпилась вся деревня. Я с трудом вытянула её из толпы женщин, рассматривавших ткани, ленты и гребни на прилавке.

Вначале Ждана ворчала и косилась на меня хмуро:

– Успеешь ты со мной поговорить, а там всё самое лучшее разберут!

– Не успею. Мне собираться надо, уезжаю я.

– Шутишь?!

– Не шучу. Староста говорит, что князь-батюшка объявил Отбор невест и предложил мне туда отправиться.

Я с опаской ожидала, что Ждана обсмеёт старосту и меня заодно с такими идеями: мол, куда тебе, в калашный ряд. Но та неожиданно стала серьёзной:

– Это Видана дядьку Богдана надоумила, как тебя из деревни спровадить. Она, небось, ночи не спала, всё думу думала, как от тебя избавиться. Она же для старшенького Голубу присмотрела, дочку мельника, а он по тебе сохнет. А тут так удачно. Уедешь ты, и с глаз долой, из сердца вон. Всё у них сладится.

– Я и сама что-то такое предполагала, только про Голубу не знала. Думаешь, надо ехать?

– Не знаю. Здесь она тебе всё равно покою не даст. Да и жениха в наших Грязях тебе не найти. Но ехать в такую даль всё же боязно.

– Боязно, – призналась я.– Но дядька Богдан говорит, что в стольном граде сын Вторака живёт. Он, если что, поможет весны дождаться и назад вернуться, если уж совсем невмоготу будет.

– Это хорошо. Всё же не одна в чужих краях будешь. Только ты вначале Вторака поспрошай, а то староста тебе здесь наобещает, а там уже спросить не с кого будет.

– Да, точно. И про Отбор этот расспрошу. Только к нему завтра утром схожу. С зельем от похмелья. У него сегодня княжьи люди гостюют, так что поздно уже идти расспрашивать.

– Завтра за твоё зелье он что хочешь расскажет и пообещает, – рассмеялась Ждана. – Батюшка говорит, оно у тебя дюже хорошее.

– Ладно, пойду я. Буду собираться.

– Да что там тебе собираться? – ещё веселее засмеялась подруга. – Голому собраться, только подпоясаться. А мы с девчонками к тебе вечерять придём. Пустишь?

– Договорились. Жду.

Раньше я осталась бы с подругой рассматривать привезённые купцами товары. Даже если ничего не купишь, то хотя бы повеселишься, но теперь не стала. Отправилась поскорее домой, потому что совершенно не представляла, как долго придётся собираться. Я никогда не покидала Большие Грязи. Даже на ярмарку в соседнюю деревню, как Ждана, никогда не ездила. Её пару раз брал с собой отец, известный на всю округу кузнец, а матушка моя как приехала сюда, так больше деревню не покидала. Так что я совсем не представляла, что меня ждёт и за что хвататься первым. Аж голова кругом!

В доме первым под ноги кинулся Черныш, замяукал приветственно, и стало ясно: начинать надо с него. Вначале кормить, а потом думать, как его с собой в такую дальнюю дорогу брать. Хоть путешествие с котом обещало большие хлопоты, но оставить его здесь я не могла. Сомневаюсь, что мне суждено стать княгиней, но в деревню я вряд ли вернусь. Черныш же был не просто любимым котиком, а маминым фамильяром, единственной памятью о ней. Расстаться с ним невозможно!

– Что же, Черныш, будем собирать тебя в дальнюю дорогу, – по привычке обсуждать всё с котом заговорила я. – Уезжаю я отсюда. Уже скоро.