Помню, как самый красивый маленький мальчик из всех, что я когда-либо видела, наедался досыта и засыпал, свернувшись в клубочек у меня на груди. Помню, как мне казалось, что ухаживать за ребенком не так уж и тяжело, и как я отправляла Джея на работу, испуганная, но уверенная в том, что смогу позаботиться о сыне самостоятельно.
А затем что-то произошло. Ребенок перестал засыпать после кормления. Ему было всего две недели от роду, а у нас уже начались проблемы.
После кормления он бодрствовал и был при этом очень несчастлив. Он плакал без перерыва. Я поступила так же, как и множество других новоиспеченных мам: залезла в интернет и стала читать одну книгу о младенцах за другой, пытаясь найти ответ.
Советы были вполне разумными: ребенку нужен был режим кормления и сна. Вместо того чтобы спать на одной моей руке, пока я параллельно ем лазанью, младенцу необходимо нормально спать в кроватке.
Была лишь одна проблема: он отказывался поступать в соответствии с этими чертовыми книгами.
Я была сбита с толку: все дети, описанные в книге, ели реже и спали гораздо дольше. Почему у меня бракованная версия?
Он не просто не мог следовать простому распорядку дня, но и мучился от колик по вечерам, и я начала бояться того, что описанный многими людьми «ведьминский час» превратится для нас в «ведьминские пять часов». Я ходила по комнате и качала его на руках так быстро, что мне казалось, что он полетит через всю комнату.
«Помогите, – думала я. – Помогите!»
«Наслаждайтесь первыми деньками! – говорили люди. – Они пролетят так быстро!»
Помню, как я мечтала, чтобы они поскорее пролетели.
«Станет проще! – говорили мне. – В шесть недель малыш научится улыбаться. Он перестанет так много плакать и начнет давать вам что-то взамен».
Но я не помню, чтобы стало проще. Я помню чувство поражения. Помню замкнутый круг сцеживания молока, потому что мне было слишком больно кормить. Помню, как разбавляла его смесью, потому что своего молока у меня было недостаточно. Помню, как чувствовала себя изможденной и виноватой, потому что у меня ничего не получалось. Помню, как я смотрела видео консультантов по грудному вскармливанию. Они показывали, как нужно правильно прикладывать ребенка, используя дурацкую вязаную грудь и, качая ею, приговаривали: «Вы отлично поработали, а теперь можно и отдохнуть!»
Помню срыгивания и постоянную смену испачканных отрыжкой ночных рубашек. Помню, как перепробовала все виды бутылочек и лекарств от колик. Помню, как я чувствовала себя одинокой даже среди знакомых лиц и не смыкала глаз по ночам, потому что была слишком встревожена. Помню, как не понимала, почему другие люди отваживаются рожать еще детей. Помню, как смотрела на своего сына, не зная, что с ним делать, и боясь того, что случится, если я вдруг не смогу справиться.
Не знаю, как бы я справилась, если бы я была одна. Иногда я просыпалась в середине ночи из-за панических атак. Джей всегда был рядом, беря на себя работу рационального полушария моего мозга, которую заменил в моей голове туман связанной с ребенком паранойи. Он заставил меня записаться к врачу и отправил меня к родителям.
Мне повезло: благодаря поддержке близких и упаковкам таблеток мне стало гораздо лучше через несколько месяцев.
Странно оглядываться на то время: несмотря на все мои яркие воспоминания, мне кажется, что я смотрю через запотевшее стекло на другую версию себя. Не понимаю, почему мне казался таким сложным уход за неподвижным младенцем. Ведь иметь годовалого ребенка, которому нравится выбегать навстречу автомобилям, пока ты пытаешься кормить грудью младшего в общественном месте, гораздо тяжелее, не правда ли?