В отличие от З. Фрейда, Эрих Фромм не считает, что понятием «рынок» можно всецело описать своеобразие социального бытия людей. Он не отрицает того, что такого рода отношения встречаются среди людей, однако сводить всё происходящее в социальном мире исключительно к обмену биологически заданными побуждениями, нуждающимися в удовлетворении, есть неоправданная редукция, вносящая искажения в понимание действительности социальной жизни людей. Человек, утверждает Э. Фромм, специфически связан с миром. Удовлетворение человеком той или иной инстинктивной потребности – это далеко не всё, что происходит в социальном пространстве. Роль общества отнюдь не сводится к созданию благоприятных условий для удовлетворения общих для всех людей побуждений – голода, жажды и секса. Связь человека с обществом гораздо многограннее, и она не является статичной, раз и навсегда заданной.

Именно науке и надлежит ответить на вопрос о том, как происходит несводимое только к биологическому началу «возникновение человека в ходе истории», настаивает Э. Фромм. Наука должна доказательно и аргументированно рассказать нам, «почему определённые изменения в человеческом характере происходят при смене одной исторической эпохи другой? Что делает дух Возрождения отличным от духа Средневековья? Почему структура человеческого характера при монополистическом капитализме иная, чем в девятнадцатом столетии? Социальная психология должна объяснить возникновение новых способностей и новых страстей, хороших или дурных»[11].

В человеке живет ещё одна «столь же мощная, хоть и не коренящаяся в телесных процессах, но составляющая самую суть образа жизни человека» потребность. Эта потребность есть «стремление избежать одиночества». Эрих Фромм, опираясь на серьёзные научные документальные материалы, утверждает: «ощущение одиночества и полной изоляции ведет к психическому распаду, также как физический голод ведет к смерти. Связь с другими не идентична физическому контакту»[12].

Связь человека с миром может принимать самые различные формы. Человек – творец этих связей. Его свобода состоит не в том, чтобы иметь возможность потакать натиску биологического начала в нём, а в том, чтобы находить отвечающие духу исторического времени форматы взаимодействия с миром, с другими людьми и тем самым удовлетворять непреодолимую потребность в противостоянии одиночеству. Свобода воли, по глубокому убеждению Э. Фромма, – это то начало в человеке, которое и дает возможность ему выстраивать мир сугубо человеческих взаимоотношений, не сводимых к решению собственно биологических задач, таких взаимоотношений, в которых человек проявляет себя как осознающая себя и стремящаяся понять другого личность. В наличии такой свободы Э. Фромм не только не сомневается, но и последовательно доказывает её присутствие в каждом из нас.

Э. Фромм с особой тщательностью осуществляет анализ и современного общества, и реализации в нём свободы человека, дающей ему возможность выстраивать свои отношения с другими людьми. Рассуждая об этом, Фромм пишет: «Когда средневековый мир был разрушен, казалось, что западный человек начал стремительно приближаться к осуществлению своих самых сокровенных желаний и чаяний. Он освободился от авторитета тоталитарной церкви, от груза традиционного мышления, от географических ограничений своей тогда ещё наполовину открытой планеты. Человек создал новую науку, которая в конечном счёте способствовала развитию ранее неизвестных производительных сил и полностью преобразила материальный мир. Человек построил политическую систему, которая, как ему представлялось, гарантировала свободное и продуктивное развитие личности; рабочее время было сокращено настолько, что теперь он мог часами наслаждаться досугом, о чём его предки не могли и мечтать». К чему же мы пришли? – вопрошает Эрих Фромм. Мы оказались в тисках множества опасностей: войн, тоталитаризма, ужасающего неравенства, безмерной несправедливости, – справиться с которыми есть дело чрезвычайной сложности. Возникшая ситуация расщепляющее влияет на жизнь человека. Она «воздействует на человека в двух направлениях одновременно: он делается более независимым, самостоятельным и критичным, но в то же время изолированным, одиноким, испуганным». И потому, утверждает Фромм, «понимание всей проблемы свободы зависит от способности видеть обе стороны этого процесса и не терять из виду одну, рассматривая другую»