Марк Генрихович облегченно выдохнул и улыбнулся. Он даже сейчас еще переживал, что она может изменить свое решение и попросит его повернуть домой.

Дорога была красивой и увлекательной. Кире не приходилось ездить куда-либо без дела. Ездила она много. На дальние расстояния самолетом, и на ближние поездом или автомобилем. Но… Это были только деловые поездки, во время которых она вела переговоры, решала производственные вопросы, обдумывала свои дальнейшие действия, сценарий развития производственных отношений.

За этими постоянными делами, размышлениями и планами, она не видела дороги, она все время была в работе, в состоянии рабочего процесса. В любом транспортном средстве! И не знала, как это, оказывается, приятно выглядывать в окно движущегося по шоссе автомобиля и наблюдать за сменой пейзажа на обочине. Или просто расслабленно и умиротворенно смотреть в синее небо с облаками. Белыми, пушистыми и абсолютно разными.

Хотя, конечно, по большому счету она все время спала. Просыпалась на мгновение и опять засыпала, взглянув в синее небо, на белые пушистые облака.

Как тогда, в кафе, ей было уютно и спокойно. Марк Генрихович ни коим образом не нарушал ее комфорта. И Кира просто спала.

Движение автомобиля было плавным и укачивающим. И она опять увидела себя на борту огромного белого лайнера. Ей снился тот же самый сон! Нет! Это было его прекрасное продолжение! Кира чувствовала себя счастливой! Опять! В лазурном море на белом теплоходе!

Проснувшись, она со светлой улыбкой взглянула на сосредоточенного водителя.

Тот улыбнулся ей в ответ, мельком кинув в ее сторону оценивающий взгляд, анализируя, достаточно ли бодрое у нее состояние.

– Если Вы не возражаете, дорогая Кира, мы сделаем небольшую остановку у ближайшего придорожного кафе. Я всегда там завтракаю. Они подают прекрасные блинчики с вареньем и домашней сметаной. А таких сырников, как у них, больше нигде нет! Еще они очень хорошо готовят борщ. Очень вкусно! Нам необходимо подкрепиться и взять немного еды с собой, на перекус. Поскольку дальше на протяжении нескольких часов приятных придорожных заведений не будет. Сплошная тайга!

…

Сырники, действительно, были великолепными! И борщ очень вкусным.

– Марк Генрихович, – спросила Кира за столом в кафешке, с удовольствием уминая уже вторую порцию сырников и блинчиков со сметанкой.

Блинчики, и, в правду, были очень вкусными. Или они уже успели проголодаться за несколько часов в пути, не позавтракав, и, не выпив кофе по причине уж очень раннего времени отъезда. Или это просто Кира слишком долго не позволяла себе есть мучные изделия.

– Простите, если я задаю нетактичный вопрос. Я, конечно, стараюсь никогда не расспрашивать людей о личном, хотя и считаюсь немного любопытной от природы. Но как же так получилось, что Вы работаете зубным техником?

– Людям Вашей национальности не свойственно заниматься подобным ремеслом. Я никогда в жизни не видела ни одного еврея-дантиста, кроме Вас. Хотя по причине плохого состояния зубов, встречала их великое множество. И очень много времени провожу в стоматологических клиниках. В основном же, евреи выбирают профессии, связанные с высоко интеллектуальным трудом… Ммм… Даже и не знаю, … например, … адвокат, юрист, банкир. Ювелир, наконец.

Марк Генрихович печально улыбнулся, с нежным любопытством наблюдая за мучительными попытками женщины, пытающейся, как можно более точно выразить свою мысль и, при этом не обидеть, не задеть душевные струны собеседника.

– ВЫ очень наблюдательны, милая Кира, и сделали правильные выводы. Но в моей судьбе не только это оказалось странным. Самым странным оказалось то, что когда мои родители в молодом возрасте погибли в автокатастрофе, никого не озаботила моя дальнейшая судьба. Никто не позаботился о моем будущем. А Вы, видимо, хорошо осведомлены о том, что евреи своих детей собирали по всему миру. И старались воспитывать их в своих семьях. Многих увозили в Израиль. Была такая специальная программа. Правительственная договоренность между Советским Союзом и Израилем. Но вот меня почему-то не нашли. – Марк Генрихович грустно хмыкнул. – Видимо, что-то потерялось. Либо связь между организациями. Либо мои детские документы. Либо моя Судьба где-то заблудилась в приморской тайге. И вот я вырос-таки в детдоме. И всегда, как Вы правильно заметили, имел тягу к ювелирному делу. Но кто же меня, детдомовца, будет этому обучать, скажите на милость? Кому это было бы нужно? И тогда я решил, что самая близкая профессия к ювелирному делу, это протезирование зубов, как ни странно. И что я мог для себя сделать хорошего в той ситуации, в которой я оказался? Это таки выучиться на дантиста. А там уж как получится. Да, что-то так и смирился, и остался в профессии.