Но, увы, успех меня не ждал. Кое-что поджечь мне, правда, удалось – например, кухонный коврик и снующую под ногами и что-то вынюхивающую кошку, но топливо в плите оставалось огнеупорным.

Усевшись по обеим сторонам нашей холодной и унылой плиты, мы с Этельбертой смотрели друг на друга и проклинали Макшонесси, но тут Аменда вывела нас из глубокого отчаяния одним из своих практических советов, оставив за нами право решать, принимать его или нет.

– Может, сегодня мне разок развести огонь по старинке? – спросила она.

– Да, Аменда, разводи, – согласилась Этельберта, вставая. И еще добавила: – Думаю, будем так делать и впредь.

В другой раз Макшонесси показал нам, как готовить кофе по-арабски. Жители Аравии, похоже, не очень опрятны, если варят кофе таким способом. Макшонесси извозил две кастрюли, три кувшина, скатерть, терку для мускатных орехов, коврик перед камином, три чашки и сам измазался с головы до ног. А ведь он делал кофе на двоих – трудно представить, сколько было бы перепачкано посуды, если бы он готовил его на целую компанию.

То, что кофе нам не понравился, Макшонесси приписал нашему извращенному вкусу – слишком уж долго мы довольствовались низкопробным продуктом. Обе чашки он выпил сам, после чего отправился домой на такси.

Помнится, в те дни у него была тетушка, загадочная старая дама, жившая в каком-то богом забытом местечке, откуда умудрялась насылать бесчисленные беды на друзей племянника. Чего не знал Макшонесси – была пара-тройка вещей, в которых он не считал себя авторитетом, – знала его тетя. «Нет, – говорил мой друг с подкупающей искренностью, – в этом я не слишком хорошо разбираюсь. Однако, – прибавлял он, – я вот что сделаю. Напишу тетушке и попрошу ее совета». Через день-другой он появлялся снова и передавал совет от тетушки, и если вы были молоды и неопытны или бестолковы от рождения, то следовали ему.

Однажды она прислала нам через Макшонесси рецепт средства от тараканов. Мы жили в живописном старом доме, но, как это часто бывает со старыми домами, его достоинства начинались и заканчивались внешним видом. Внутри было множество дыр и щелей, старые доски скрипели и трещали. Сбившиеся с дороги лягушки, неожиданно не только для нас, но и для самих себя и явно недовольные таким поворотом, оказывались посреди нашей столовой. Многочисленные семейства крыс и мышей, обожающие физическую активность, использовали наше жилище как гимнастический зал, а наша кухня после десяти часов вечера превращалась в тараканий клуб. Они вползали к нам через пол и щели в стенах и беззаботно резвились в доме до самого утра.

Аменда ничего не имела против крыс и мышей и даже говорила, что любит за ними наблюдать, но к тараканам относилась с большим предубеждением. Поэтому, когда жена сказала ей, что тетушка Макшонесси прислала надежный рецепт для их уничтожения, Аменда была вне себя от радости.

Мы купили необходимые ингредиенты, приготовили смесь и разложили ее в разных местах. Тараканы приползали и ели ее. Похоже, она им нравилась. Они с ней быстро расправились, явно раздосадованные, что пиршеству пришел конец. Мы сообщили Макшонесси о результатах. Тот загадочно улыбнулся и, понизив голос, произнес со значением: «Пусть едят».

Очевидно, это был один из хитрых, медленно действующих ядов. Он не убивал насекомых мгновенно, но подтачивал их здоровье. День ото дня тараканы будут чахнуть и сникать, не понимая, что с ними происходит, а потом однажды, войдя утром в кухню, мы увидим на полу их холодные, бездыханные трупики.

Поэтому мы стали и дальше готовить снадобье и раскладывать его по углам, и тараканы теперь сползались к нам уже со всей округи. Каждую ночь их прибывало все больше. Они приводили с собой всех своих друзей и родственников. Чужие тараканы из соседних домов, не имевшие на нас никаких прав, прослышав о вкусной еде, стали стекаться к нашему дому толпами, стараясь оттеснить наших тараканов от кормушки. К концу недели все тараканы, что были на расстоянии нескольких миль от нас, за исключением немощных калек, кормились на нашей кухне.