– А пахать…

– А сеять…

– Да и хрен знает, где эта самая столица, за один день ведь никак не обернешься…

Собрание приуныло. И пусть даже половина сказанного ерунда, никто телиться не собирался, равно как рожать там, или пахать-сеять, но то, что хозяйство оставлять было боязно – это было чистейшей правдой, как и нежелание идти неизвестно куда, да и как надолго.

– Ну и что теперь делать, – громко, чтобы все слышали, спросил Сучок, – что, все зря? Послушайте, у нас кругом беда, вы же из-за нее, чуть жизни себя не лишили, столько времени потратили, письмо написали…, и что, все это псу под хвост пойдет?!

– Хорошо орать, Сучок, думаем мы…, думаем…

– У тебя хозяйство так себе, вот ты и отправляйся, – предложил кто-то, – чего ты нас подбиваешь, а сам в стороне.

– Да я бы и пошел, будь я помоложе и без костыля, право слово, пошел бы. Только пока я доковыляю, вы тут все передохните…

– Ладно, – вмешался батюшка Калистрат, – значит, нам нужен тот, кто будет помоложе, да на шаг полегче…, так давайте найдем такого, или у нас мало народа живет в деревне?

– А вот это правильно, – поддержал попа народ, – чтобы молодой и без изъянов в организме.

– Правильно, такого и слушать будут, и глядеть на него царскому глазу приятнее, вдруг, да доведется…

– Правильно!

– Верно!

– Точно!

А Иван-то ни сном, ни духом был, он на радостях добавки себе запросил у матушки, потому как делала она чудные блины, от них просто оторваться было невозможно, особенно если маслом топленным, а сверху сахарком…, а потом еще в отдельной плошке холодной сметаны. Вот тут действительно здоровый организм был нужен, слабого такое вот лакомство могло бы и в гроб уложить…

– Послушайте! Послушайте меня, – заорал вдруг и даже вскочил со своего места Терентий, сын троюродной тетки Митяя Хромого, – я знаю, кого надо отправить!

Все даже стихли от неожиданности, и даже расступились немного, потому что дело шло явно к рукоприкладству.

– Ну, слушаем мы тебя…

– Чего орал-то как оглашенный…

– Терентий, не тяни быка за что не надо, говори уже!

– Ваньку Дурака надо отправить! Молодой, здоровый, хоть в лоб молотом бей…

– А точно, – предложение очень даже понравилось.

– Грамотный, опять же…

– Да-да, верно…

– А хозяйство у него все равно никакого нет…

– Вот именно, сам писал, пусть сам и несет, нечего нас к этому приплетать…

И минуты не прошло, как все общество согласилось. Единственный, кто высказал сомнения, был батюшка Калистрат.

– Эй, народ, а не боитесь вы, что уВаньку ума не хватит такое дело провернуть? А вдруг повезет, а вдруг с самим царем-батюшкой придется разговаривать, да дела наши описывать…, он же дурной.

Но решение было таким хорошим, и так всех устраивало, что…

– Не переживай за него, отец Калистрат, Ванька за всех отбрешется.

– Да за него я и не особенно переживаю, – усмехнулся поп, – я за вас дураков думаю. Ваньке такое дело поручать…

– А мы ему скажем, как надо делать.

– А если что дурного наворочает, так мы ему бока намнем, авось нам недолго.

– Не-не, пусть Ванька идет.

– Это ладно мы придумали!

Иван сперва даже опешил, а потом вовсе заартачился…

– А идите вы куда хотите! Не пойду я! Мне и тут хорошо…

– А ну как мы тебе сейчас, – двинулись на Ивана мужики.

– А попробуйте, – рванул Дурак в угол, прихватив со стола тяжеленный подсвечник, – ой как заряжу в лобешник любому, кто подойдет!

Народ замер, а потом слегка и отхлынул, приговаривая…

– А ведь и правда, засветит…

– Так он дурной, что ему…

– Да и здоровый, как бык…

И не миновать бы побоища и увечий, а там глядишь и урону дому хозяйскому, если в разговор опять-таки не влез Сучок…

– Ты обожди, Ваня, никто тебя не тронет…