За стеклами иллюминаторов засветлело. Высыпали звезды. Налилась желто-белым светом Луна. Было как-то тихо и торжественно.

«Небесный Пастух пасет облака…» Возможно, от такой же красотищи навеяло когда-то Виктору Цою (автору и исполнителю, лидеру группы «Кино»).

Лайнер, нежно посвистывая турбинами, быстро приближался к воздушной границе России. Самолеты сопровождения Японских Сил Самообороны, качнув, прощаясь, крыльями, «свалились» в темную бездну облаков и направились обратно в сторону своих островов. Около президентского борта остались только наши МИГи.

Оживление, царившее внутри лайнера каких-то полчаса тому назад, стало стихать. Ходьба по салонам прекратилась.

Разговоры постепенно перешли в тихие беседы шепотом и полушепотом. Многие уже спали. Стюардессы ходили между кресел, складывали посуду в тележки, раздавали желающим газеты и журналы, помогали укладываться спать. Включилось дежурное освещение. Ночь постепенно входила в свои права.

Ольга Николаевна, дочь Президента, уложила спать двух своих дочек-близняшек, подошла к уже давно спящей матери и, поправив на ней полусползший плед, вошла в кабинет отца. Тот уже было задремал, но, увидев дочь, взбодрился:

– A-а, Оленька. Что, не спится?

– Да вот, зашла пожелать тебе спокойной ночи, – ответила та.

– Как там мои внучки? Спят уже, наверное? Десятый сон видят?

– Еле угомонились. Набрали в Японии этих электронных безделушек – не оторвешь от них! А что дома-то будет?! Об этом лучше и не думать. Учебу не забросили бы.

– Ничего. Что-нибудь придумаем. Мать-то что? Спит?

– Да, спит. Набегалась, бедняжка, за целый день. А ноги-то уже не те.

– Стареем помаленьку. А зять мой где? Что-то не заходит.

– Сергей в шахматы с компьютером играл. Проиграл, кажется. Потом выпил немного с Фроловым (Министром рыбной и рыбоперерабатывающей промышленности), и оба спят теперь рядышком. Я уж не стала их будить.

– Правильно сделала.

Ольга постояла еще немного, нежно глядя на отца. Потом заторопилась.

– Ну, я пойду, папа. Глаза уже слипаются – сил нет.

– Иди. Спасибо, что зашла. – Он обнял ее, поцеловал в лоб и проводил. Дочь он любил. Единственная все-таки. Глядя уже сонными глазами ей вслед, подумал: «Сильная женщина! Характер упрямый, железный. Чего хочет, добьется! За короткое время огромный капитал сколотила. И муж при деле. Я ей помог, конечно. Не без этого. Но все равно умна чертовски! Молодец. Молодец… моло…мо…».

Темное небо будто треснуло и разверзлось. Казалось, что кто-то огромный и неимоверно сильный, как герой древнегреческого эпоса Атлант, схватив крепкими огромными руками черную мантию небосвода, рванул ее с силой в разные стороны. В образовавшуюся брешь ворвался невиданный по яркости и интенсивности свет. Резко. Как будто кто-то включил мощный прожектор. Даже не прожектор – лазер.

В тот же миг что-то огромное, непонятной формы, без строгих очертаний контура, рассыпая вокруг себя на огромные расстояния изумрудно-серебристые частицы, пронеслось сверху вниз километрах в двадцати – двадцати пяти по курсу авиалайнера.

Было похоже на то, что началась сильнейшая гроза и сверкнула мощнейшая молния. Поэтому видавшие виды пилоты самолета не сразу поняли, что бы это могло быть. Ведь летели-то они высоко над облаками, а сверкнуло высоко над ними.

В кабину пилотов лайнера ворвался ослепительный свет, такой яркий и плотный, что, казалось, самолет приблизился к Солнцу. Мигом позже то же самое ощутили и обитатели нижнего пассажирского отсека.

Все от неожиданности затихли, как-то резко, на вздохе. Так бывает, когда человек впервые собирается окунуться в прорубь морозной зимой: наберет в грудь воздуха, задержит дыхание и, сначала широко раскрыв глаза, потом, резко закрыв их, крепко сжав губы, окунается в ледяную воду…