– А с другими вологодскими писателями вы были знакомы? С Николаем Рубцовым, например?

– Я приехал в Вологду после университета, а Рубцов зимой этого года погиб. Рубцова я один только раз видел мельком перед его выступлением в областной библиотеке.

– Долгие годы вы вели в Вологде вместе с Натальей Серовой знаменитый проект «Открытая трибуна». Как он возник?

– Возник он довольно просто. Я приехал в Вологду году в 1993-м. Наташа Серова сказала, что она очень хочет меня познакомить с тогдашним начальником департамента культуры, поэтом Владимиром Кудрявцевым. У них возникла идея: в новой действительности необходимо сохранить присущую Вологде культурную среду. С этой целью зимой 1994-го они провели в Вологде семинар журналистов северо-запада, пишущих о культуре. В качестве выступающих со стороны пригласили меня и знаменитого польского критика, деятеля культуры (он был министром, кажется, телевидения в правительстве Бальцеровича) Анджея Дравича. На этом семинаре у меня состоялся разговор с тогдашним вице-губернатором, курирующим культуру, Евгением Анатольевичем Поромоновым. Так начался проект, получивший название «Открытая трибуна». Мое первое выступление на следующий год было с лекциями о Шекспире в Русском Доме (я потом их не раз продолжал).

Увы, вскоре Поромонов погиб в автокатастрофе. Но с пришедшим на его место Иваном Анатольевичем Поздняковым у меня сложились еще более тесные отношения – мы стали очень близкими друзьями. При нем и благодаря ему очень многое происходило в вологодской культуре. Он умеет не только руководить, но объединять, сближать, заводить людей. И именно благодаря ему наш проект раскрутился. Кто только не приезжал! По моей части – литераторы, по линии Натальи Серовой, она профессиональный кинокритик, киношники, и не только: Чухонцев и Кушнер, Рейн и журнал «Арион», Татьяна Бек и Вера Павлова… Вадим Абдрашитов, Антонино Гуэрра, Рене Герра…

– Насколько этот проект был результативен?

– Я не уверен, что проект решил задачу, которая ставилась, – воссоздать культурную среду, но во всяком случае он позволил что-то сохранить, дал возможность тем людям, которые хотели слышать и видеть, получить желаемое. Народ приходил. Сейчас снова просят продолжения. Наталья Серова стала воссоздавать проект в Кириллове, потому что Кирилло-Белозерский музей – федерального управления, это другие деньги, и его директор проектом заинтересовался.

– Обычно из всех небольших городов происходит вымывание наиболее талантливых людей. Как с этим в Вологде?

– Люди, уезжающие в юности из провинциальных городов в Москву и в Питер, как правило, не возвращаются. Пока их родители живы, они еще наезжают, но абсолютно меняется среда общения, там не остается друзей.

– Можно ли сказать, что вы сами живете на два города?

– У меня давняя, двухсотлетняя связь с Вологдой, я ее крепко ощущаю. Ну, и я по своему духу и характеру консервативен, не люблю, когда рвутся связи, личные или культурные. Я ведь и возвращаюсь не в чужой, а в свой дом – в родительскую квартиру, к прежнему кругу друзей. Хотя я уже полвека в Москве, многое из того, что мне особенно дорого, – в Вологде.

2016

Название для этого эссе подсказал театральный фестиваль, который раз в два года проходит в Вологде, – «Голоса истории». Большинство спектаклей проходит на открытом пространстве – в стенах Вологодского кремля. Первоначально это был фестиваль исторических пьес, потом тематическое ограничение было снято, но дух истории витает по-прежнему. Он рожден местом действия.

В Москве боятся террористов, в Вологде – барабашек. Вспоминаю первые годы перестройки. Приезжаю в родной город, читаю газеты. Подвалы и целые полосы повествуют о злых духах. Перепечатывают отовсюду и предлагают свежие местные новости. Перед ними политические потрясения, инфляция – все меркнет…