– И всё-таки согласитесь, уж больно легкомысленно повёл себя ваш друг.

– Что ж, он действительно был немного без царя в голове. Импульсивным. В этом и был секрет его обаяния. Вряд ли он осознавал всю серьёзность ситуации. Он был уверен, что она сама к нему вернётся наутро. Но даже я не выдержал – отвёл его наверх и всё ему высказал. Я так никогда ни на кого не орал. Нервы не выдержали. Он взбеленился, мы чуть не подрались. Короче, я тоже в бешенстве уехал оттуда.

– И после этого вы с ним целый месяц не разговаривали.

– Да. Естественно, я постоянно прокручивал в голове эту ситуацию, переживал и корил себя за то, что не спас ситуацию, не попытался разобраться с этим. Я уж собирался сам позвонить ему, найти её… помирить их…

– А вы-то тут при чём?

– Я же друг, не могу стоять в стороне. Иногда чужие проблемы – это наши проблемы.

– Бросьте. Где тонко, там и рвётся. Значит, не так уж и сильно любили друг друга.

– Не думаю. Просто любовь может выдержать суровые испытания, как говорится, годы и расстояния, но одним неосторожным поступком её очень легко растоптать. Нет, они были так счастливы, что это вызывало зависть. Их хотели разлучить… я уверен, что они опять были бы вместе. Вика пожалела бы со временем. Где бы она ещё второго такого нашла?

– Ну да, ну да… Богач, красавец, знаменитость – и чем закончилось. Вот тебе и принц на белом коне.

– Не надо было устраивать эту вечеринку. Вообще, моё мнение – семья и все эти увеселения несовместимы.

– Да, только наши браки с таких вот гулянок и начинаются… ну да ладно. Значит, наш герой продолжил веселиться как ни в чём не бывало?

– Знаете, он вообще как с катушек сорвался… будто всё, что год в себе держал, наружу вырвалось.

Олега Дмитриевича передёрнуло. С неприязненной гримасой он продолжил:

– …а наутро протрезвел, опомнился, христиански раскаялся; а поездок-то – ту-ту-у-у – уехал! А Виктория Павловна тоже… знала ведь, за кого выходит. Правду говорят: величайшее заблуждение женщин: «Он изменится», величайшее заблуждение мужчин: «Она никуда не денется».

Он откинулся в кресле, расстегнул две верхних пуговицы форменной рубашки, устало потёр шею с тыльной стороны.

– Скажите, вы в последнее время не замечали в поведении друга каких-нибудь странностей, то есть не обычных эксцентричностей, а чего-то ему совсем не свойственного – чрезмерной пугливости, повышенной тревожности? Может, он говорил об угрозах, преследовании?

Я напряг память, покачал головой:

– Нет, я бы заметил.

– Хорошо. А какие-нибудь случайно оброненные словечки, туманные намёки…

– О чём вы?

– Видите ли, – вкрадчиво начал Олег Дмитриевич. – Самоубийцы в большинстве своём заранее предупреждают. Не прямо, а косвенно. Настолько косвенно, что даже частенько перебарщивают. Намекают друзьям, жёнам, коллегам – обычно не доходит. Мы, увы, редко бываем по-настоящему внимательны к своим близким; они с годами превращаются для нас в некий предмет обстановки, нечто среднее между мебелью и пылесосом. Те же, видя такую реакцию, укрепляются в своём решении. А потом уже, опосля, в головы родственникам приходит хорошая мысля: были ведь знаки. Могли спасти. Вот так: прошляпили целую жизнь по одной только невнимательности! Большинство для одного привлечения внимания попытку и совершают. Ломают комедию, а выходит трагедия. Вот недавно был случай: муж, торжественно увенчанный рогами, решил проучить жену, и к её приходу встал на табуретку с петлёй на шее. И, надо заметить, ему удалось пробудить в ней чувства. Она два дня билась в истерике. Потому что он слегка переиграл… слишком сильно верёвку затянул, сонную артерию и пережал. Так, стоя на табуретке, и отдал Богу душу, царствие ему небесное… так, ладно. Ещё один вопрос: у вашего друга, насколько известно, были проблемы с наркотиками? И вы пару лет назад уговорили его лечь в реабилитационную клинику?