Но между тем наступил понедельник и пора было вспоминать о том, что на этот день у нас было запланировано. Перво-наперво встреча со Здоренко, а остальное уже по ходу. Позвонив сначала самому майору и уточнив, готов ли тот материал, что я у него просила, я стала собираться на работу. Быстро оделась, прибрала волосы, подкрасила ресницы. Перебросив через плечо сумочку, покинула квартиру и, заперев ее, стала спускаться вниз, где стояла моя машина.

Оказавшись на улице, я поежилась, никак не ожидая, что там сегодня будет так холодно. Осень давала о себе знать, особенно по утрам. На вчерашних лужах образовывались тонкие корочки льда, а трава покрывалась легким серебристым налетом инея.

Пришлось побыстрее влезть в машину, слегка прогреть салон и только потом трогаться с места. Выехав со своего двора, я неожиданно решила изменить направление и поехала не в редакцию, а сначала в отделение милиции к майору Здоренко. Так я могла сэкономить кучу времени, да к тому же не таскать без надобности за собой всех остальных. Плавно развернув машину, я повела ее по центральной трассе к почти родному отделению милиции.

За несколько минут добравшись до него, я припарковала свою «ладушку» у центрального входа, где в это время суток машин почти не было, и уверенной походкой направилась в здание. Поздоровавшись с охранником, хорошо меня знающим, преодолела длинный, обшарпанный коридор и, остановившись у серенькой, обитой дерматином двери с табличкой «шесть», постучала в нее. Вместо привычного «войдите» майор Здоренко почему-то сам распахнул ее передо мной и молча пропустил внутрь. Вид у него был задумчивый и угрюмый, что не предвещало ничего хорошего.

Я тоже не решалась заговаривать первой, хорошо зная этого жесткого человека. Для собственной же безопасности я предпочитала молчать, выжидая, когда он начнет говорить.

– Хм-м, – наконец-то протянул майор длинно. А затем с ходу озадачил меня вопросом: – Почему папарацци всегда знают больше, чем мы?

– Что вы имеете в виду? – не поняла я.

– Вы запросили у меня для просмотра одно дельце, – начал издалека Здоренко. – Я сразу понял, что это неспроста. Видимо, что-то нарыли или кого-то подозреваете. Тем более что вам зачем-то сдались фотографии из него, которые вы у меня буквально выпрашивали.

– Ну-у… – хотела было пояснить все я, но майор не позволил мне этого сделать, на тон выше продолжив:

– Но мы тоже не лыком шиты. Я в тот же вечер забрал это дело из соседнего отделения, лично его изучил и рассмотрел. Дело как дело, точно таких у нас сотни. Но вы что-то желали узнать из него. – Здоренко хитро покосился на меня одним глазом. – По какой-то непонятной причине вам, не профессионалам, всегда удается узнавать больше нашего. Признаюсь честно, – Здоренко еще больше насупился, – это обидно. – Он выдержал паузу. – В общем, я понял, что вы хотите сделать, а потому сам велел проверить подлинность фотографий из дела Бабенковой Светланы Ивановны.

– Ну и?.. – выжидательно посмотрела на него я.

Майор усмехнулся, устремил свой строгий взгляд мне прямо в глаза и спросил:

– Откуда вы узнали, что фотографии смонтированы?

– Я и не знала, – честно призналась я. – Просто была такая догадка.

– Просто не бывает ничего, разве что кошки родятся, – не поверил мне Здоренко. – Вам кто-то об этом сказал?

– Да. Сама Бабенкова заявила, что не совершала этого убийства, – выдала я с ходу. – Отсюда следует вывод: если это правда, то фотографии никак не могут быть настоящими. Видите, все действительно просто.

– Хм, – снова повторил Здоренко. – Похоже, что мне вас не понять. А что вы еще знаете по этому делу?