Михаил поднялся:
– Нет, пожалуйста, ни слова Майе! Спасибо за сведения, но, если потребуется, то я с вами ещё свяжусь.
– Да без проблем, – отозвался Чесноков, надвигая на голову каску, и поднимаясь из-за стола. – Мой мобильный у Кольки имеется, позвоните, если что… И привет передавайте, скажите, что мы здесь по нему скучаем. Если задумает вернуться, то я всё организую, пусть не переживает. Зарплату за этот месяц я для него получу, у меня заберёт, когда потребуется.
Вернулся Михаил к своей машине, влез в кабину, посмотрел на Николая и сказал:
– Нормальный у вас бригадир, правильный… Кстати, большой привет тебе передал, сообщил, что ребята по тебе очень скучают. Оказывается, тебя сдала ваша Майя, поэтому в Горлово за тобой и приехали. Ладно, теперь доберёмся до того злополучного ресторана, где ты так не по делу обогатился.
– Почему не по делу? – возразил Николай. – Очень даже по делу. Лишние деньги не помешают!
– Я к тому, что не появись ты у того ресторана, нам играть сейчас в сыщиков не пришлось бы!
Михаил Говоров вёл машину и вспоминал, как началась его учёба после армии в институте, правда, нужда не позволила его сразу закончить. Он бросил учёбу и вернулся в свой город сразу после смерти матери. София была его одногодком и тоже училась в это время. Ох, и весёлая была студенческая пора! Михаилу удалось пристроиться в свободное время на торговой точке с левыми дисками и кассетами на «Горбушке», неплохо зарабатывал. Купил подержанную «копейку», восстановил её и носился по Москве с весёлой компанией. Тогда-то и отстала от них Софи, сказала как-то вечером, что встретила серьёзного мужчину, позвал замуж. И Михаил на правах родственника, даже не повстречавшись с избранником, благословил её на брак. На свадьбе не получилось погулять, так как пришло сообщение об обострении болезни у матери, пришлось срочно уехать в Горлово. Отец бросил семью, когда Мишке было семь лет, – встретил свою вторую любовь будучи в командировке, и даже не появился, всё решили они с матерью путём писем и телеграмм.
Сейчас друзья направлялись на Новый Арбат, ресторан был расположен во вновь построенном здании, и как раз недалеко перед ним была небольшая свежая выбоина в хорошем асфальтовом покрытии дороги. На неё и указал Николай, когда пришлось проезжать к парковке. Михаил остановил машину и ещё раз выслушал всю историю про находку, уточнил, сколько человек находились у дверей ресторана, в чём примерно они были одеты, особенно дотошно он пытал друга про женщину.
– Вспоминай точнее! – попросил он Николая. – Твоя дама – главный наш козырь, если найдём её и узнаем, что за часы у неё были, то планы могут сильно измениться. А не повезёт в поисках женщины, то, считай, миссию провалили. Придётся тогда либо отделаться от часов, например, незаметно подкинуть где-то в фойе ресторана, но только сделать это будет очень сложно. Потому, что часы вновь могут исчезнуть по любой причине, а нужно, чтобы все узнали об этой находке, и к тебе больше не было претензий. Либо нам с тобой останется всех причастных к этой волнующей истории каким-то образом ликвидировать, зато часы можно будет сбыть с рук и безнаказанно пользоваться полученными средствами. Но это – шутка, криминальный путь мы выбрать, конечно, не сможем, людей убивать нас не учили. А пока вспоминай самые сильные впечатления о той незнакомке. Чем она тебя поразила?
– Да чем могла поразить ухоженная красивая женщина? – в раздумье сказал Девятов. – Внешностью и поразила. Я же в основном на стройках ишачил, там круто одетых красавиц не встретишь. Самая ухоженная у нас считается Майя, говорили, что она нравится всем приезжим рабочим и за определённую плату может разрешить многое – даже в рабочее время. Но женщина такая, как Майя, не способна даже близко конкурировать с той дамой. Помню, что водитель «Мерса», как угорелый, бросился открывать дверь с её стороны, сама же она даже попытки не сделала, чтобы открыть машину и выйти. Здесь ещё дождь лил, как из ведра. Поэтому у водителя с собой был зонт, он вывел даму сразу под зонт и повёл к навесу перед рестораном. А там уже её подхватил под руку лощёный такой деляга с бородкой клинышком и утянул мимо швейцара внутрь.