После завтрака Михаил с Николаем отправились на «шестёрке» в нужный район. Остановились недалеко от проёма в деревянном заборе, которым был огорожен участок строительства.

– Может быть, с бригадира начать? – спросил Николай. – Он серьёзный бугор, только слишком ревностно обязанности для хозяина строительства выполняет. А как человек – ничего, я с ним в разведку пошёл бы…

– Если надёжный человек, не трепло, то подойдёт, – согласился Михаил. – Кстати, не он это идёт с сумкой наперевес?

– Точно! Как ты догадался?

– По физиономии! – ухмыльнулся Михаил. – Я сейчас сам с ним поговорю, ты из машины не высовывайся. И напяль на голову вот этот спортивный картузик, – и он достал из-за сидения синий головной убор с крупной надписью «ЛДПР».

– Крутая фуражечка! Учти, Мишь, мы к бугру обращаемся уважительно: Павел Иванович, иногда – Иваныч. Фамилия – Чесноков, если ты не забыл…

Михаил вышел из «Жигулей» и пошёл следом за бригадиром. Тот завернул в проём, Михаил – тоже. Они очутились на огромном огороженном участке, аккуратно загромождённым уложенными в ряды плитами перекрытий, фундаментными блоками и другими строительными материалами. По узкому настилу среди луж он догнал Чеснокова и позвал:

– Павел Иванович!

Бригадир развернулся на доске, чуть не соскочив в грязь, и посмотрел на Михаила. На вид мужчине было под пятьдесят, лицо – всё конопатое, взгляд – открытый.

– Вы что-то от меня хотели? – с любопытством спросил он Михаила, оглядывая с головы до ног. – Не похожи на ищущего работу по строительной специальности…

– А вы можете принять на работу? – удивился Михаил.

– Принять не могу, но подсказать, какие люди сейчас нужны и к кому обратиться – могу, – спокойно ответил Чесноков.

– У меня другое дело. Вы мне не уделите несколько минут наедине? Не хотелось бы, чтобы кто-то услышал, о чём мы беседуем.

– Даже так? Хорошо, идёмте в мою каморку. – Чесноков повернулся и направился в ближайший временный вагончик.

Внутри небольшого скромного кабинета находился стол, заваленный бумагами и чертежами, а также – три самодельных стула. На невысокой подставке у стены одиноко возвышался зелёный фикус.

– Пока я переодеваюсь, садитесь и начинайте, – предложил Павел Иванович.

Михаил сел на один из стульев, убрав с него на край стола какие-то папки с документами.

– Мне дружок мой охарактеризовал вас, как надёжного человека, поэтому буду с вами откровенен. Знаю, что он не безгрешен, но работяга, как говорится, что надо, с детства вместе росли, много вместе работали, поэтому и говорю. У него сейчас проблемы возникли, но не по его вине.

– Видимо, вы про Кольку Девятова? – спросил, облачаясь в строительную робу, бригадир. – С ленцой, конечно, но специалист хороший. Побольше бы таких. А что у него случилось? Уже четыре дня не выходит на работу…

– Не моя тайна, Павел Иванович, извините! Вляпался он в одно дело, а как выпутаться – не знает. Я окажу ему необходимую помощь, но на работу, скорее всего, он не выйдет, не обессудьте. У вас я хотел уточнить, не интересовался ли им кто-нибудь в последние дни?

– А что? Вопрос серьёзный? – переодевшийся бригадир сел за стол со стороны приоткрытого окна и закурил сигарету, предложив и Михаилу, но тот отказался.

– Так просто я не приехал бы!

– Был здесь один фрайер, в цивильном костюмчике, мелкий такой. Думаю, что Майя ему адресок домашний нашего Колюни отписала, побоялась отказать. Очень уж неприятная рожа у того типа. Я его спросил, кого он ищет, он набычился и отрезал: «Не твоё дело, отвали!». Ну я и отвалил, драться с ним, что ли? Такому в глаз дашь хорошенько и убить можешь! Я потом у Майи – это работница наша, которая и табель на всех ведёт – уточнил. Сказала кратко, что приходили из полиции насчет Девятова. Но я-то знаю, что в полицию таких затянуть трудно, да и не нужны они там. Мне показалось, что этот блатной у крутых – на побегушках. Больше рассказать мне нечего. Если с Майей вам поговорить?