– Такое впечатление, что вы ждете чего-то, а оно все никак не наступает. Жизнь идет. Люди заводят семьи, становятся счастливыми. Но для вас время остановилось. Может, именно это пугает вас по ночам?

Конрад возражает:

– Но это глупо. В жизни ничто не дается просто так. Нет смысла ждать. Надо самому брать жизнь в свои руки и создавать себя. Это мне и не удалось.

– Но ваша жизнь еще не закончилась.

– Однако у меня осталось не так много времени. В моем возрасте за школьную скамью уже не сядешь. И семью в 50 не заводят, – горько смеется Конрад. – У других уже внуки скоро пойдут.

– Тогда тем более важно разобраться, что с вами происходит. В процессе нашей работы мы выясним, что вас связывает и как вам выбраться из этой западни.

– Звучит неплохо, – отзывается Конрад, но его лицо ничего не выражает, поэтому мне трудно понять, что он имеет в виду. Словно мой наивный совет сохранять оптимизм разбился о суровую реальность. Но вместе с тем мне послышалась в его голосе слабая вспышка надежды. Хотя у меня и было ощущение, что 60 минут тянутся очень медленно, сеанс вдруг подошел к концу. И я чувствую, что времени не хватило: так много надо еще обсудить, я еще ничего толком не узнал о Конраде. Будто мы принялись за обед из нескольких блюд, но уже после первого нам принесли счет и убрали стол.

Когда я предложил Конраду встретиться снова, он не отказался. Но спросил, какая у меня методика работы. По его словам, он ожидал, что я дам ему несколько советов. Есть же тренинги типа «Как стать счастливым за 10 шагов» или что-то в этом роде. Конрад сам не верит в них, но все-таки ждет, что я дам ему именно такую программу.

– Звучит так, словно я должен вам дать инструкцию, как стать счастливым. Но разве это не будет очередным курсом переквалификации, которые так ни к чему и не привели?

Конрад задумчиво хмыкает. Я рассказываю ему о различных формах психотерапевтической работы: и о тех, что базируются на инструкциях и указаниях, и о том, что наши беседы должны быть в первую очередь максимально откровенными, чтобы мы смогли нащупать проблему.

– Разговаривать, как сейчас, тоже хорошо, – подытожил Конрад. С его слов, Ивонна – его сводная сестра – ему всю плешь проела и вынудила поговорить с кем-нибудь обо всем этом.

– Как вы чувствуете себя после нашего разговора? – спрашиваю я.

– Хорошо, – говорит он бесцветным голосом, так что непонятно, как это интерпретировать. Сеанс закончен. Конрад прощается. Его взгляд все такой же приветливый, но уставший, как и когда он только появился на пороге моего кабинета. Выходя, он тихо вздыхает.

После этого первого сеанса меня одолевали чувство беспомощности и неловкость. Будто что-то важное осталось невысказанным. Будто я что-то упустил. Вот только что? Я никак не мог избавиться от давящего чувства неудовлетворительного результата.

Ощущения, возникающие у меня как у специалиста при встрече с пациентом, особенно важны для психотерапии. Разумеется, то, что я чувствую, может быть связано с моими переживаниями, с моей неуверенностью; а может быть вызвано тем, что произошло во время сеанса. Это часть терапевтической работы – не игнорировать и не откидывать такие ощущения, но осознать их и обдумать, даже если они кажутся иррациональными и маловажными, поскольку за ними может что-то скрываться и они порой значимы для лечения пациента. Если хотите, это своего рода бутылка с запиской, выброшенная морем к моим ногам. У каждого человека свои ожидания от встреченных им людей, свои желания, свои страхи. И в них кроется история взаимоотношений между всеми нами. Существуют своего рода «унаследованные из прошлого ощущения», которые сопровождают нас в будущее. Все, что мы пережили в значимых для нас отношениях, становится частью нас, формирует тот шаблон, через который мы впоследствии смотрим на жизнь. От следующих отношений мы уже ждем того, что однажды с нами случилось, доброго и недоброго. Часто мы даже не замечаем, насколько сжились с нашими шаблонами.