Знаменитый психоаналитический закон гласит, что все не решенные нами проблемы обречены на повторение. Однажды нанесенная обида порождает вопрос, ответ на который мы стремимся найти и который задаем теперь каждому встречному. Наша психика не успокоится до тех пор, пока мы не добьемся результата. Всякий раз, когда я мысленно возвращаюсь к работе с Конрадом, я думаю, что один такой вопрос он поставил передо мной уже на нашей первой встрече. Хотя прошло немало времени, прежде чем я понял это.

Дело было пасмурным вечером на излете лета. Я только недавно вышел из длинного отпуска. И вот ко мне на прием приходит мужчина, немного за 40, худощавый, волосы редкие с проседью. Первое впечатление: привлекательный, но ничего особенного. Куртка-бомбер, джинсы, бейсболка с надписью на английском – одежда молодит его и напоминает о 1990-х, годах его молодости. Он здоровается, кивает. На удивление у него глубокий голос. Взгляд дружелюбный, но в то же время безразличный, никакого интереса, словно он здесь уже в сотый раз. Основательно укладывает свой рюкзак на гардеробной полке, направляется за мной в кабинет, наклоняясь в проходе, чтобы не зацепить головой дверной проем.

Когда Конрад идет мимо, возникает странное ощущение. Я имею в виду запах, который откуда-то мне знаком: такой смутный, мимолетный, что я не уверен, не почудилось ли мне. Может, туалетная вода? Что-то напоминает о той мужественности, которую сегодня уже не встретишь и которая на первый взгляд отнюдь не свойственна Конраду. Запах хозяйственного мыла. Зачесанные назад волосы, отглаженное белье, свежевыбрит, кипенно-белый воротничок рубашки – на миг мне показалось, что в кабинет вошел человек, знакомый мне еще с детского сада, но давно забытый, а не пациент, которого я вижу впервые в жизни. Прежде чем я понял, что на меня нашло, ощущение рассеялось.

Вместо этого возникло другое чувство, которое сопровождало меня все время работы с Конрадом: бесконечная пустота, ощущение мучительно долго тянущегося времени.

Конрад садится. Молчит. Смотрит на свои белые кроссовки. И наконец заговаривает:

– Не уверен, что пришел по адресу. Не думаю, что это мне и правда нужно, но мой врач сказал, что я должен сходить к психотерапевту.

– В связи с чем? – спрашиваю я.

– Из-за депрессии. Но я не думаю, что она у меня есть. Может, дело в чем-то другом.

Конрад не может толком объяснить, что он имеет в виду, но говорит, что уже некоторое время страдает от панических атак. Обычно они случаются ночью – и он просыпается. Он не может понять, был ли это кошмар, поскольку с юности не запоминает сны. Он пробуждается, сердце колотится как сумасшедшее, возникает странное чувство, будто вокруг него пустота, все черное. «Ничего нет, только я, и больше ничего». Потом накатывает непонятный страх. Врач проверил всё, что можно: и сердце, и голову – всё нормально. «Ну, более или менее», – говорит Конрад. По его словам, он не ипохондрик, но замечает: что-то не так. «Там что-то не в порядке», – стучит пальцем по лбу мужчина.

– Ночные пробуждения, пустое пространство вокруг. Звучит как жуткое одиночество, – начинаю я.

Конрад пропускает мои слова мимо ушей и продолжает, не глядя на меня:

– Потом я уже не могу заснуть, но при этом в голове полная пустота. И это еще хуже, чем страх. Все началось примерно год назад, в ноябре. Хотя я и не вспомню уже, сколько меня мучит сама бессонница. Наверное, уже десятки лет не было ночи, в которую я не просыпался до самого утра.

Чтобы хоть как-то высыпаться, Конрад с недавних пор принимает легкий антидепрессант.