«О нет, родной! Тут ты не прав!» ‒ мелькает мысль у меня в голове.

В следующую секунду завожу правую ногу на четверть шага назад, перенося на неё всю тяжесть тела. Молниеносно запускаю левую кисть под запястье его руки и, на автомате, как учили, провожу болевой прием, выворачивая кисть бедолаги «бабочкой». Раздаётся едва слышный хруст… и, прежде чем он успевает заорать от боли, громко шепчу ему сквозь зубы, почему-то по-русски:

‒ Не трогай меня су…!

Истошный крик, наполненный неподдельным страданием, не заставляет себя ждать. Впрочем, вдоволь поорать я ему не даю. Короткий прямой удар правой в переносицу незамедлительно отправляет несчастного в нокаут.

Бедолага ещё не успевает всей своей худощавой тушкой примоститься на ослепительно белом полу под капсулой, а я, преодолев одним прыжком расстояние в два метра, уже стою подле второго, оторопевшего от неожиданности, незнакомца. И отмечаю для себя ещё одну странность. Прыжок мне даётся легче, чем когда-либо раньше. А это может означать только одно: я не на Систе и не на Земле, а на какой-то другой планете с более низкой гравитацией, либо на космической станции, и, скорее всего, так оно и есть.

Провожу классический хук с фланга и второй противник, охнув от неожиданности, заваливается на спину и мешком оседает на белоснежный пол.

Бегло осматриваюсь. Поблизости опасности не наблюдаю. Теперь всё моё внимание сосредоточено на дверном проёме. Тот находится там же, где и был, а пространство за ним всё также светится ярким, ровным светом. Выхода у меня нет, только туда, только вперёд! Возможно, за этой дверью кроются все ответы на мои вопросы, появившиеся в одночасье с моим пробуждением. И возможно, именно там лежит путь к свободе. Наверняка непростой, трудный и жутко тернистый, но выбирать не приходится… как и сказал: только вперёд!

Я делаю шаг… но моё тело вдруг как будто прошивают мириады острых игл, в миг заполняя всё пространство внутри меня нестерпимой адской болью. Мышцы напрочь сводит судорогой, и я, как в раз подкошенный, столбиком опрокидываюсь на спину, в аккурат между двух бессознательных тел, распластавшихся под медицинской капсулой, ещё совсем недавно служившей мне своеобразной колыбелью. Только и успеваю громко выругаться и, в который раз, теряю сознание…

Класс: Вселенная Сходного Типа

Группа: Альфа А

Номер в группе: 00001 «Первый Мир»

Галактика Млечный Путь

Пояс Ориона

Звезда спектрального класса G2V α Центавра А

Точка Лагранжа L2 α Центавра А – планета Хирон

Стационарный космический остров «Геликон»

Научно-исследовательский центр «Эйнштейн»

Март 3979 года по стандартному времени «Первого Мира»

Пациент закрытого отделения медицинского сектора «Вита», известный ограниченному числу персонала под кодовым именем Предок, лежал посреди кабинета корпорентной регенерации1, будучи парализованным на расстоянии дистанционным волновым электрошокером. Тут же, бок о бок с ним, приходили в себя санитары. Один сидел на полу, время от времени тряся головой и что-то бормоча себе под нос. Второй, в положении полулежа упершись на правый локоть, удивлённо разглядывал свою левую ладонь, монотонно размазывая пальцами по коже натекшую из разбитого носа кровь. Его правая ладонь, неестественно выгнутая на сгибе тыльной стороной вверх, наливалась тёмно-лиловым цветом, заметно увеличиваясь в размерах.

Тем временем, в кабинет вошли ещё двое. Вошедший первым, тучный пожилой человек с залысинами на поседевшей голове, являлся главным врачом медицинского сектора «Вита». Профессор Карл Дрепак, а именно так звали главного врача, сжимал в руках тот самый дистанционный волновой электрошокер, больше смахивающий на мобильное огнестрельное оружие времен начала космической эры, которым ему пришлось на время нейтрализовать не в меру спесивого пациента. Следом за ним вошёл мужчина неопределённого возраста с белокурыми, аккуратно зачёсанными назад волосами и высоким, открытым лбом. Мужчина был начисто выбрит и облачён в форменный костюм цвета маренго, официального цвета стражей сумеречного предела. На правом рукаве, чуть ниже плеча, красовалась нашивка легата надгосударственной службы безопасности, а на левом ‒ большая эмблема сумеречной стражи.