– Но я не знал, что делать! – Чайка повернулся к Долонтеру в надежде оправдаться и быть понятым. – Сам бы я не справился с роботами! Я еле пережил одну стычку с ними! Ты – мой друг, тебя я выбрать не мог. Старик важен для команды, а Волш… Он ведь тебе всё равно не нравится! Хотя я не верил, что с ним что-то может случиться. Он ведь такой шустрый. И правда, так и оказалось, он победил их.

Во время этого монолога у Долонтера глаза расширялись всё сильнее.

– Так это ты. Из-за тебя на Волша напали.

Чайка потупился:

– Ну да, вроде как, из-за меня.

– Мы, как дураки, выбирали себя, в надежде спасти друзей, а ты в это время…

– Доло, прости, я же сказал, я испугался, но я больше так не сделаю.

– Это всё объясняет. Получается, за нас со Стариком было по одному голосу, за тебя – ноль, а у бедняги Волша целых два, вот на него и напали.

– Да, кажется, всё так. – Подтвердил Чайка и тут же принялся исступлённо увещевать. – Доло, я изменюсь. Я стану сильнее, я больше не буду бесполезным.

– Как ты мог? И что значит, он мне не нравится? Ты так будешь поступать со всеми, кто мне не нравится? А если в следующий раз я тебе не понравлюсь, ты на меня роботов натравишь?

– Доло, не надо так, я…

Долонтер, как будто бы Чайку уже и не слышал. Он подорвался с места с криками:

– Волш! Волш!

Один спальник дернулся, и из него показалась светлая голова:

– Долли, чего ты разорался, я сплю, тупица!

– Волш! – Долонтер уже почти подошёл, за ним бедный Чайка поспевал, как мог. Когда Долонтер остановился, тот схватил его за руку. – Чайка!

– Чего Чайка? – Спросил сонный Волш, переворачиваясь на другой бок.

Злой Долонтер, часто дышал, переводил взгляд с Волша на Чайку и обратно. Чайка при этом выглядел так бедно, что, казалось, вот-вот заплачет.

Долонтер вспомнил, как Чайка только что пообещал измениться и выглядел довольно убедительно. Он глубоко вдохнул:

– Чайка сказал, что он подежурит за тебя сегодня ночью! Ты и так сегодня постарался, так что отдыхай.

У Чайки камень с плеч упал, он, наконец, отпустил руку Долонтера и громко выдохнул.

– Чего? Ты из-за этой ерунды меня разбудил? Вот недоумок! – Поругался Волш, а потом обратился к Чайке: – Спасибо.

Чайка просиял и кивнул, а потом умчался прочь. Когда Долонтер подошёл к нему, он уже сидел на посту.

– Спасибо, что не рассказал ему. – Поблагодарил Чайка.

– Забыли. – Отрезал Долонтер.

Ночь прошла довольно быстро для всех, кроме Чайки, который дежурил на полтора часа больше. Утром, когда снова двинулись в путь, он то и дело зевал, закрывал глаза прямо на ходу и, спотыкаясь, снова принимался зевать. Долонтер улыбался этому чудному зрелищу, но ему не было жалко Чайку, он понимал, что двойное дежурство – это меньшее, что от него могли попросить взамен его ужасного вчерашнего поступка. Старик хмурился, не понимая, что происходит с Чайкой. Пару раз он предлагал остановиться и передохнуть, но Чайка упрямо отказывался. Волш чувствовал себя виноватым во всей этой неразберихе и почёсывал затылок. Однако он был благодарен Чайке – лишние два часа отдыха помогли ему выспаться, и головная боль полностью прошла. Утром он всё равно пил кофейную таблетку. Долонтер пообещал сам себе, что не выдаст Чайкину тайну, однако, его язык так и чесался всё рассказать и вместе со всеми ещё раз пожурить Чайку. Но друг сказал, что такого больше не повторится, а подрывать его статус в команде было бы не по-товарищески, поэтому Долонтер молчал.

– Нам вообще, идти долго ещё? – Наконец Долонтер не выдержал и разбавил тишину вопросом.

– Если до ворот, то не очень. – Ответил Старик. – Видишь?