Я смотрел на папа и сердился на самого себя: мне неловко, неприятно было быть у него, я чувствовал к нему полную отчужденность и никакой привязанности, и я с нетерпением ждал удобного случая уйти.
Как же было «тяжело и грустно» осознавать это!
Но порвать отношения с отцом он, конечно, не мог. Ведь великий князь Константин был воспитан в почитании родителей, повиновении их воле. Поэтому, как ни тяготила его мысль о карьере морского офицера, отцу решил не перечить. Ведь тот всегда видел в сыне достойную себе замену и не раз повторял наставление: «Помни, какая течет в тебе кровь».
Новый, 1879 год Константин встретил в кругу семьи. Ему казалось, что впереди тихая, мирная жизнь, хотелось надеяться, что он и дальше будет заниматься любимым делом, творчеством, достигнет новых высот. А пока он радуется, что рядом с ним братья:
Моя спальня освещалась одной лампадкой у образов. Мы, три брата, стояли на коленях и молились Богу, встречали Новый год. Пробила полночь.
Размеренное течение жизни нарушали лишь балы, которые следовали один за другим на протяжении всей Рождественской недели. Продолжались они и в дальнейшем, и присутствовать на них, как ни противься, обязывал этикет. 18 января Константин вместе со всей семьей едет на бал во дворец к великому князю Владимиру, а 31 января состоялся бал в Мариинском дворце.
Январь, как видим, прошел благополучно, ничто не омрачало настроения юного великого князя, лишь непрекращающаяся череда балов слегка его раздражала. Но все это не стоило волнений. Настоящие переживания, до краев заполненные трагизмом, начались 15 февраля: в этот день скончался от скоротечной чахотки младший брат Константина – Слава, семнадцатилетний великий князь Вячеслав. Его похороны в Петропавловском соборе стали поворотным моментом не только для членов августейшей семьи. Закончилась беззаботная жизнь тех, кого принято было относить к высшему свету. Так уж совпало: наступила эпоха террора.
Весной выступили на политическую арену народовольцы, совершив беспрецедентные террористические акты. Первым стало покушение на шефа жандармов А. Дрентельна, вторым – на императора Александра II. Как вскоре выяснилось, главной целью русские террористы ставили истребление всей императорской семьи. Неудача их не остановила, лишь раззадорила.
7 апреля великий князь Константин записал в дневнике:
Всю ночь ждали открытого нападения шайки социалистов на Зимний и Аничков дворцы… Но нападение не состоялось.
Читаешь эти скупые, лаконичные строки, и невольно удивляешься тому, что перед лицом грозной опасности обитатели роскошных дворцов, эти могущественные люди, со всеми их титулами и богатствами, оказались совершенно беззащитными. Жизнь еще не раз в дальнейшем докажет это…
Волнение – особенно за судьбу детей – в великокняжеском семействе все нарастало. В мае Константин Николаевич, взяв с собой Ольгу и Константина, отправился на Южный берег Крыма. Там, среди умиротворяющей душу природы, отец и сын несколько сблизились. По крайней мере, оба они приняли участие в морском походе на фрегате «Вице-адмирал Попов», посетив Ялту, Севастополь, Батум и некоторые другие черноморские порты. Новые впечатления, открывшиеся пытливому взору юноши красоты, дали новый толчок к творчеству. Именно в Крыму, в Ореанде, Константин напишет стихотворение, которое впоследствии положит на музыку замечательный русский композитор Сергей Рахманинов:
К этому времени владения великокняжеской семьи в Павловске были значительно расширены. Для подраставших детей приобретены две дачи – Ушакова и Анненкова. В конце июня, вернувшись уже из Крыма с отцом и сестрой, великий князь Константин проявляет все больший интерес к этой загородной резиденции. И если в прошлые годы он чувствовал себя здесь неуютно, то сейчас с увлечением изучает историю как самого города, так и прекрасных интерьеров Павловского дворца.