Утро выдалось морозным – изо рта вырывался парок, Алек, продрогший за ночь, решил немного пробежаться по округе. Спустя пять минут он почувствовал, как кровь побежала быстрее. У него было ещё полдня, которые они с Охотником могли провести в покое.

Спустя несколько часов он пустился в обратный путь. Уставший, но довольный, он переплыл озеро. Его успокаивали скрип уключин и мерное движение лодки, он медленно грёб, наслаждаясь каждым мгновением. Солнце стояло низко, тёплый свет лился с небес, казалось, мир купается в золотистой пыльце. Алек остановился на середине озера, чтобы полюбоваться видом, потом, когда дрожащий диск светила исчез за деревьями, нехотя поплыл дальше. Аккуратно причалил, привязал лодку к мосткам и уже доставал свой рюкзак, когда услышал приближающиеся шаги. Он торопливо вскочил на ноги и застыл в напряженном ожидании, готовый ко всему. Охотник тоже насторожился – их общее сердце забилось быстрее.

– Так вот кто каждые выходные угоняет мою лодку! – из-за камышей показался старик. Небольшого роста, жилистый, с загорелым обветренным лицом, на котором особенно ярко выделялись насмешливые голубые глаза, в потрёпанной куртке с заплатками на локтях, в резиновых сапогах, на голове – выцветшая вязаная шапка, в которую было воткнуто пёстрое перо.

Алек немного расслабился – от этого человека не исходило угрозы.

– А я-то гадал, кто бы это мог быть! Ты из города, да? – старик лукаво посмотрел на него, потом, не дождавшись ответа, продолжил, – Далековато забрался, сынок, хотя с таким двухколёсным другом это несложно. Хорошая у тебя машинка! Может, поменяемся? Я тебе лодку, ты мне свой мотоцикл? – он улыбнулся и протянул руку, – Я местный отшельник, зови меня Захар.

– Алек, – он всегда испытывал неловкость, когда нужно было себя как-то представить. Кем он мог отрекомендоваться? Курьером? Охотником? Торгоном? Ни одно из определений не казалось ему исчерпывающим и, скорее, вызвало бы град новых вопросов. Поэтому он предпочел просто назвать свое имя.

– Очень приятно! А теперь удовлетвори моё любопытство – ты уже столько времени сюда ездишь, скажи, а зачем? Не представляешь, как я ломал голову, пытаясь придумать, кто и по какой причине появляется в этой глуши. Делать мне особо нечего, вот и маюсь. Может, потешишь старика, расскажешь о себе? Кстати, могу предложить тебе горячий чай и какой-никакой, но ужин, если согласишься составить мне компанию.

Алек внимательно всмотрелся в лицо нового знакомого – тот держался бодро, в глазах горели озорные искорки, но было заметно, что старик истосковался по общению с людьми, и он решил принять предложение:

– Да, почему бы и нет?

Они углубились в сосновый бор и вскоре вышли к небольшому аккуратному домику.

– Проходи, чем богаты, тем и рады, – Захар жестом пригласил его внутрь, – Я сейчас поставлю чайник, а ты устраивайся.

Алек огляделся – на стенах висели мастерски выписанные миниатюрные пейзажи: пасмурные небеса, нависшие над свинцово-серой гладью озера; белоснежные сугробы, за ними – тёмные силуэты деревьев в сумерках; от каждого рисунка веяло покоем и тишиной; старинные чёрно-белые фотографии с виньетками в громоздких деревянных окладах; в углу скромно притулилась этажерка, забитая книгами, красками, кистями, альбомами, свёрнутыми в рулон холстами; рядом – небольшой рабочий стол, на котором в беспорядке валялись карандаши и разномастные обрывки бумаги; над ним висел яркий светильник, когда как остальная часть дома была погружена в полумрак; сбоку – диван, с небрежно наброшенным покрывалом с оленями – еще одна вещь из далёкого прошлого.